Начнем с интродукции: Тайм-сквер, Манhеттен. Арабо-еврейская демонстрация за уничтожение Израиля. Демонстрируют 50-60 представителей свободолюбивого палестинского народа и два пейсатых суперхасида. К последним подходит один из наших учеников и вежливо интересуется, что демонстрируют господа евреи. И тогда один из хасидов с пылом и жаром начал объяснять всю зловредность этой сионистской раковой опухоли, необходимость ее уничтожения, а также всю прелесть сжигания израильского флага и т.д. В ответ он задал свой второй вопрос: «Подожди, я все понимаю, но как ты можешь рядом с ними стоять?» Хасид изменился в лице и не нашелся с ответом.
Итак, наша задача на этом уроке – попробовать ответить на вопрос: «А что делают, когда делать нечего?» И сама постановка вопроса, как мы с вами увидим, подразумевает некое, не только интеллектуальное, отношение. Этот урок будет достаточно замысловатым, в конце мы резюмируем, и таким образом решим эту проблему.
Мы начнем с небольшого экскурса в историю, по моей излюбленной методе, ведь «все это уже было, было, было». И, в данном случае, чтобы оценить здесь сегодня у нас происходящее, а у нас сегодня (для тех, кто будет слушать в записи) тот самый день, дай Б-г, чтобы это не состоялось, который есть начало депортации евреев из их домов, из Гуш Катифа. Так вот, привязка к этой дате, конечно же, не случайна, потому что и сегодня во всей остроте звучит именно этот вопрос: «А что же нам, простите, делать?» Ведь, как известно, у нас не спросились, и не только у нас, но и у всех остальных евреев и т.д., все нам известное. Мы с вами займемся всего двумя датами для того, чтобы оценить происходящее и поставить ему достаточно точный диагноз.
Первая из этих дат – середина октября 1941 года, город Харьков. Как нам известно, г. Харьков был эвакуирован очень планово, вывезли все, что было нужно, и, таким образом, в Дробицком Яру легли 45 тысяч совсем уж немощных стариков или женщин с маленькими детьми. Но все, что мне нужно из г. Харькова в октябре 41-го года, это то, что для спасения маме с младенцем на руках нужно было пройти 25 км (свидетельства людей, живших в этот момент в городе).
Именно на таком расстоянии находилась Красная Армия от Харькова. И 25 км можно пройти даже с маленьким ребенком, или даже катя перед собой престарелого отца. Так почему они не были пройдены? Это и есть наш вопрос, на который мы сейчас не применем ответить, но прежде еще одна дата и немножко более европейское место – город Хелм, декабрь 1941 года.
Именно там, именно в это время были впервые опробованы масштабы и возможности действия газа Циклон-Б. Именно там впервые была задействована поточная, массовая, конвейерная система убийства, и слухи об этом поползли и достигли ушей нескольких польских еврейских партий. Число этих партий было более десяти (понятно, что в декабре 1941года они уже не баллотировались, но существовали), и партии эти, что называется, покрывали все возможности и невозможности нашей фантазии: там были от коммунистов троцкистского типа на левом краю и до, как их любили называть, коричневорубашечников (дело в том, что в 1925 году, до создания отрядов СА, Жаботинский придумал для «Бейтар», своей организации, форму, включающую именно коричневые рубашки), которых официально стали называть фашистами. Как мне рассказывал один польский еврей, он лично стоял в оцеплении в 1939 году, когда Жаботинский приехал в их будущий советский, а тогда еще польский городишко, и польские евреи кричали ему: «Фашист, почему ты не говоришь с нами на языке Гитлера?» (Он имел наглость говорить с ними на идиш). Так выглядела ситуация, все они баллотировались в сеймы, все они имели поликлиники (когда я приехал в 1977 году в страну, здесь еще были такие красные книжечки, которые были и членскими билетами, и вход в больничную кассу, крупнейшую в стране, и человек платил сразу и членские взносы в партию Мапай и в купат холим Клалит и заодно, сразу же, за футбольную команду ha поэль. Прошло еще много лет пока это все разъединили. Это сегодня у нас нет связи. Напоминаю, что Маккаби – это партия либеральных сионистов, Леумит – это ревизионистская партия и т.д.) Так вот в Польше все это не только было,но было, было, было! У каждой партии, кроме поликлиник, - детские сады и футбольные команды, боевые отряды и женские клубы...
Два разведчика от двух партий в том же декабре 41-го успешно выполнили задание, и уже в начале февраля 1942-го правительство Его Величества получило от польского правительства в изгнании подробнейший отчет об экспериментальных душегубках в Хелмно. Вот только никакого результата он не достиг. Как и все подобные донесения. Например, с началом действия конвейерной плахи в Треблинке точная карта с единственной ржавой узкоколейкой была передана в штаб королевских ВВС и... ничего!
Так вот, вопрос, почему у советских евреев не нашлось тех, кто могли бы прийти и крикнуть: «Евреи, бегите!», а у польских - знание не спасло, имеет малоприятные ответы. Оттого, что советские евреи были, и это диагноз, «безголовы», а польские активно ненавидели друг друга!
Исторически фундамент данного утверждения (подробнее об этом в книге «Где же был Б-г во время Катастрофы?») – всепожирающая война, за 20 лет уничтожившая все (!) еврейские организации СССР. Сначала идишисты - гебраистов (так был уничтожен в Москве в 1925 г. будущий национальный театр Израиля «hа Бима», худрук Евгений Вахтангов), затем часть идишистов, объявившая себя интернационалистами, - всех остальных идишистов под предлогом их уклона в национализм!
Ну а последних добил Сталин в 1937-1940 гг.. Так что в Харьков бежать с предупреждением было некому. Да что Харьков... Туапсе, Новороссийск, Минеральные Воды, Таганрог – это уже лето 1942г. И снова никто не пришел кричать: «Евреи, гвалт! Евреи, бегите!!» И это несмотря на теплые отношения между евреями СССР (за редчайшим исключением).
О взаимной ненависти польских евреев друг к другу – одним мазком. Известно ли вам, отчего 24-летний коммунист Мордехай Анилевич был избран командиром восстания? По молодости лет, вот отчего!
В феврале 1943 г. в Вваршавском гетто оставалось около 45000 евреев из полумиллиона. И когда они решили умереть в бою, то... не смогли договориться об общем руководстве 15 боевых организаций (Бунда, Поалей Цион, ревизионистов и т.д. и т.п.). И поставили мальчика, которого никто не воспринимал всерьез, даже он сам. Подробнее об этом в воспоминаниях выживших.
А теперь диагноз нашему с вами текущему (сквозь нас) моменту. На «лице» нашего поколения две ярко выраженные проблемы (не считая всех остальных!) – это, во-первых, взаимная ненависть, а во-вторых, абсолютная безголовость.
Теперь вопрос: «Ну, как же так? Куда Вс-вышний смотрит?»
Ответ: заглянем в Египет нашего формирования и обнаружим сценарий Исхода – ну просто душезахватывающий. Но прежде вспомним о двух сценариях прихода Машиаха (комментарий Маhараля из Праги).
Точнее, вспомним второй из них (первый с постоянным улучшением ситуации, где Истина становится все очевидней, даже вспоминать не хочется!). Постепенное ухудшение ситуации заканчивается гибелью реальности, и Машиах появляется в реальности совершенно новой, никак из предыдущей не родившейся!
Но нас сейчас интересует как раз период перед приходом царя-Машиаха, т.е. уничтожение реальности, которая есть! Обратимся к Пятикнижию, к тому моменту, когда Моше, переживший личное Откровение у «куста, который горит, но не сгорает» (запомните образ, еще пригодится на уроке!), отправляется с «благой вестью» в Мицраим и заявляет от имени Творца: «Отпусти народ мой!». Реакция фараона: «Кто такой Вс-вышний? Не знаем такого!».
А дальше, как известно, - больше. И приказ фараона звучит приблизительно следующим образом. «Как, - сказал фараон, - у евреев еще есть силы что-то желать?! У них еще есть силы на какие-то желания? А ну-ка, закрутить все гайки». По Маhаралю происходит совершенно страшная вещь: конец реальности начинается с того, что Вс-вышний просто-напросто перестает ее питать. Он убирает свою поддержку, и тогда эта реальность, мы с вами учили, виснет на наших с вами слабых плечах.
И вот именно там, когда евреи начинают вопить, звучит этот страшный, непонятный вопрос Моше: «Ты зачем меня послал?»
Я подчеркиваю, Моше знал все вот это, что я сейчас говорю, он знал немножко больше того, что я говорю, мало того, что не только знал, он еще просто видел, чувствовал и понимал то, что Вс-вышний раскрыл ему через то, что является символом нашего народа по сегодняшний день – кусте, который горит, но не сгорает.
И, следовательно, наш вопрос практически уже нашел свой ответ: несомненно, то, что происходит на наших глазах, есть уничтожение реальности. Я позволю себе в этом смысле процитировать столь ярого сторонника автоэмансипации, которого никак нельзя заподозрить в плохих чувствах к политическому сионизму, я имею в виду П.Полонского, который напрямую написал летом 2005 года, что государство Израиль обречено на гибель и оно – тупик. Дело не в этом. Все куда хуже!
Собственно, речь идет об уничтожении реальности, в которой мы с вами сейчас находимся. И прямое свидетельство этого процесса – это сокрытие Вс-вышнего. А сокрытие Вс-вышнего – это и есть снятие поддержки. Ведь снятие поддержки не следует понимать так, что, не дай Б-г, Вс-вышний не дает нам воздух и т.д. Скрывая сокрытие своего лица, Вс-вышний отказывается от любого демаскирующего шага. Это значит, что вы Его не можете вычислить, а только через сложные, сложные, сложные уравнения.
Следующий шаг. Итак, мы, следовательно, можем объяснить произошедшее там, в Египте - образ, который дает Маараль - свеча, прежде, чем погаснуть, ярко вспыхивает. Т.е. реальность после снятия поддержки Вс-вышнего резко ухудшается и продолжается до того момента, пока еврейский народ не начинает вопить. Ведь вопрос Моше: «Зачем ты меня послал?», заглавный наш вопрос, прозвучал только после воплей евреев. И в качестве иллюстрации способности человека терпеть, я позволю себе процитировать Варлама Шаламова, который свидетельствует, что выражение «вынослив, как лошадь» следует заменить на «вынослив, как человек». Ведь там, на Колыме люди тянули годами, лошадь же выдерживала не больше 2-3 месяцев.
Но то, о чем я говорю в данном случае, более всего отражает наш старый, 5-летней давности анекдот. Его предыстория. Когда в 2000 году глава оппозиции Ариэль Шарон совершил свою прогулку на Храмовую гору, мне наивно показалось, что вот сейчас мы завопим, поскольку евреи превратились в движущиеся мишени. И какое государство способно такое терпеть: прямой отстрел своих граждан? Но мало того, бригадный генерал тогдашнего армейского состава заявил, что не представляет себе в мире, я цитирую, военную коалицию, которая способна с боями дойти и обстреливать Иерусалим из стрелкового оружия. Помните район Гило?
Т.е. если мы соединим русскую, американскую, французскую, немецкую, английскую армии, добавим сюда еще китайцев, то этот результат, говорит он, с точки зрения военной, невозможен. Я напоминаю, что у Израиля, как сказал наш знаменитый атомный шпион Ваануну, более 200 атомных бомб. У нас есть ракета Иерихо-2, которая способна доставить эту самую атомную бомбу в любую точку земного шара, просто в любую. А дальше у нас есть нейтронные бомбы, господа, и еще, я подозреваю, много чего, о чем я просто не знаю.
И со всем этим арсеналом Гило обстреливали из автоматов. И со всем этим арсеналом христиане нас просто душат в своих объятьях с одной стороны, не позволяя использовать танки, пушки и самолеты с вертолетами, ну, а чтобы мало не показалось, арабы добавляют еще от себя. Но о чем я? Я хочу напомнить анекдот 5-летней давности.
Если обеспокоенные родственники звонили в Беер-Шеву в те дни, то евреи в Беер-Шеве говорили: «Вы не поняли, у нас все тихо, стреляют только в Иерусалиме». Если звонили в Иерусалим, то им отвечали: «Вы не поняли, у нас все тихо, стреляют только в Гило». А если настырный народ звонил в Гило, то ему объясняли, что стреляют только на рехов а-Анафа, которая выходит прямо в Бейт Джалу, которая ныне мусульманская часть Бейт Лехема. Если продолжали звонить и уже звонили на улицу Анафа, то вам объясняли, что вы не поняли, «с нашей стороны улицы все тихо, а попадают только в ту, другую сторону улицы». А если уж вы звонили прямо туда, то тогда вам объясняли, что опасно только в салоне и кухне, а в ванной и спальне никаких проблем нет.
И если после всего этого вы хотите говорить «вынослив, как человек», то я предлагаю заменить это на: «вынослив, как еврей».
Следующий шаг, он самый-самый главный. Итак, мы поставили исторический диагноз ныне происходящему, и еще и доисторический, т.е. мы отправились не только в 1941 год, но еще и на 3000 лет назад, и обнаружили, что идем по тому самому сценарию. Его реализацию на нашей шкуре иллюстрирую примером. Помните, что сказал раби Эльханан Васерман, когда юноша и девушка (я всегда представляю их себе в виде рабочего и колхозницы из одноименной скульптуры Мухиной) приходят к нему с кружкой вместо серпа и молота в соединенных руках и просят у него денег на выкуп земли Израиля. Помните, что он им говорит: - Вы что, с ума сошли? Чтоб я - вам – денег? - Но вам же ведь по званию положено! Это же страна Израиля, а как же Машиах? - Вы приведете Машиаха? В лучшем случае только хевлей Машиах (только родовые муки его)! - Но, ребе, ведь без родовых мук он же не родится! - Да, но за это я не хочу платить! И мудрецы выразились более определенно, сказав: «Ой, тому, кто будет жить в это время в мире». Как я понимаю, это «ой» связано не столько с материальными вещами, потому что физические страдания, что называется, даже придумать довольно тяжело после Богдана Хмельницкого. Хотя немцы и старались, но, по-моему, нового ничего так и не придумали. А, по всей видимости, речь еще идет и о моральных проблемах. Понимаете, ведь когда есть Богдан Хмельницкий, все более или менее понятно. Или Гитлер. А вот когда есть Ариэль Шарон? И нынешняя ситуация?
Ведь обычно евреям всем хочется, как и нормальным всем людям, как-то решить проблему. Но вся-то проблема, мы уже сказали, в ее нерешабельности.
Что самое страшное из всего, что можно было сделать в ноябре 1995 года? То, что сделал Амир, убив Рабина. Т.е. превратив политический труп во всеми любимого «дедушку Рабина». (Позволю себе в скобках напомнить давным-давно забытое: взрывы в автобусах, и Нетаниягу выиграл с такой минимальной разницей, что, как он сам объяснил, он не мог отменить соглашение в Осло, потому что практически результат был 50 на 50.) Шарону, который совсем не похож на Нетаниягу (я не симпатизирую ни тому, ни другому), наплевать практически на общественное мнение. Это Шарон, я до сих пор поражаюсь, представляете, политический лидер, который все еще не уходит с политической арены, а хочет на ней остаться, говорит своим избирателям, я прошу прощения, «вы – быдло, мне видно, куда идти, а вы, совершенное быдло, должны идти за мной».
Причем все это было сделано в стихотворной форме, был использован шлягер начала 80-х годов «дварим шероим мишам, ло роим микан». В песне-оригинале юноша берет девушку за руку и говорит: «пойдем, поднимемся на холм, потому что то, что мы увидим там, отсюда не видать». Вы представляете, политический лидер это напрямую заявляет? Это, кстати, вещь, которая есть некое продвижение.
Всем известно, что политика – вещь бесстыдная в принципе. Но обычно, когда кто-то голосует, как надо, ему платят через 1-2 месяца, чтобы иметь возможность в ответ на вопросы корреспондентов заявить, что это никакого отношения не имеет (вы что, 2 месяца прошло, какое это имеет отношение). Ариэль же Шарон, и это потрясающая вещь, когда за него проголосовали перед Песахом, в тот же день, буквально через 2 часа, попытался назначить правильно голосовавших заместителями министров. И тут уже, на все готовые наши корреспонденты и то, немножко были ошарашены. Им было очень тяжело защищать Ариэля Шарона, и все-таки защищая его, они испытывали очевидное неудобства. Но цель у них оправдывает средство. Отсюда оправдание «крайм фемили» (по-нашему - мафии)!
Следующий шаг. Собственно, мы поставили диагноз. Мы его обосновали теоретически с помощью Маараля, и все, что нам осталось теперь сказать, простите – «ну, и что делать?». Поскольку, как мы понимаем, делать-то особо нечего. И нам придется сейчас вспомнить еще одно место в Торе, безумно важное для ответа на заданный вопрос. Мы сейчас говорим о четвертой главе второй книги Пятикнижия, а именно о том самом моменте, когда евреи, посмотрев в обратную сторону, (откуда мы учим, что не надо смотреть назад), увидели фараона и, как вы помните, реагировали еще не столько головой, не столько даже спинным мозгом, а рубцами, еще не зажившими на их спине.
И я сейчас не буду вспоминать, как они разделились, на какие именно фракции разделился еврейский народ. Но реакция Моше была следующей. Вс-вышний инструктирует Моше и объясняет ему, что сердце фараона было укреплено, чтобы он погнался и т.д., как общеизвестно.
Следующий шаг. Моше от имени Вс-вышнего успокаивает евреев, объясняет им: «станьте в сторону, то, что сейчас вы увидите, не видел никто и никогда». Следующий шаг – это слова Вс-вышнего. «И сказал Вс-вышний Моше: « Ма тиц’ак элай?», что в переводе означает: «что ты вопиешь ко мне, что ты кричишь?»
Теперь, ситуация ну прямо неудобоваримая. Ну, хорошо, Моше ничего не понимает. Ну, бывает, да? Но ему же Вс-вышний объяснил! И Моше, слава Б-гу, понял и объяснил евреям! Евреи уже успокоились! Или, по крайней мере, немножко успокоились. И тогда Вс-вышний говорит Моше, что ты, мол, орешь ко мне? Там нет слов Моше, которыми он орет к Вс-вышнему, но есть ответ Вс-вышнего, что ты, мол, орешь?
И здесь идет всего лишь одна строчка раби Исраэля из Саланта, которого я называю анти-литваком, так же, как школа Пшисхи была анти-хасидами в хасидизме. Самый первый из них назвал себя «аид», что означает не просто еврей, это ПРОСТО еврей, т.е. простоватый еврей, так он себя назвал, второй из них назвал себя «аптекарь из Данцига». Вы знаете, что такое хасидский ребе, ну, ассоциируйте это с Любавическим ребе или Гурским ребе, а тут - «аптекарь из Данцига», как бы вам это понравилось? А третий был уже раби Менделе из Коцка, при том, что они не родственники, естественно.
Так вот, раби Исраэль из Саланта в свое время выступает против системы, общей литовской стистемы, которая царствует и поныне, захватив сейчас заодно и хасидскй мир, т.е. систему, при которой учат Гмару, только Гмару и ничего, кроме Гмары. И вот раби Исраэль из Саланта говорит всего одну строчку в своем комментарии: что значит, что Моше кричит к Вс-вышнему? Говорит раби Исраэль Липкин: «Моше ло роцэ лиh’ет цадик аль хешбон Исраэль» - Моше не хотел быть праведным за счет евреев. Давайте это поймем, что это значит? Собственно, ответ нам уже знаком: когда больно, что делаем? Кричим. Подождите, господа, я не понял, а что, меньше болит, когда кричат? Ответ – нет, но когда больно, кричат.
Собственно, то, что мы должны с вами понять, что есть ситуации (для слушателей программы – помните тему: «В заслугу праведных женщин»?), с которыми рацио не справляется? По определению не справляется. Т.е.. как вы понимаете, Моше, и об этом мы с вами говорили в курсе «Цельность частного», был избран (комментарий раби Цадока Коэна из Люблина) вовсе не за свою скромность, как я наивно полагал, и не за праведность, как, может быть, вы полагаете, а только лишь за эмпатию, за свою готовность чувствовать и разделять боль любого еврея.
И лучшее тому доказательство – вопрос «зачем ты меня послал?». Поскольку теперь у нас есть возможность оценить силу этого вопроса. Уже в этой ситуации, где Моше кричит к Вс-вышнему, и Вс-вышний говорит ему: «чего ты ко мне кричишь?», что сказал нам раби Исраэль из Саланта? По сути, говорит он, совершенно простая вещь: евреи боятся, евреи кричат, Моше все знает, Моше все понимает, он все чувствует, видит, и добавьте к этому еще все возможные вещи, которые у него были, а мы и понять не можем - евреям больно, так он кричит.
Еще раз – это потрясающий по важности момнет. Единственная реакция на боль – это эмпатия, разделение боли. Повторим: Моше не хочет быь праведным за счет евреев. Т.е. он знает, он понимает, он не боится и т.д., он знает, как сейчас все это будет, ему это показали уже, но сейчас евреям больно, сейчас они боятся, значит, сейчас Моше кричит.
Это важнейшая вещь: это переход из плоскости рацио в плоскость эмоции. Вопрос «зачем ты меня послал?», не рационален вообще, он никакого отношения к рацио не имеет. Потому что если вы попробуете рассмотреть его в рациональной плоскости, то или он бессмысленный, или, извините, у вас с Моше будут проблемы. И мудрецы, я специально посмотрел комментарии, столкнулись с этой проблемой, у них нет вариантов. А здесь не нужны варианты! Здесь Моше о-рет! А почему? Потому, что евреям больно. Евреям больно – Моше кричит. При чем здесь рацио, я не понял? Это тот самый Иов, который не кричал, значит, ему было не больно. (В ситуации, когда (по мидрашу), фараон советуется с Итро, Бильамом, Йовом о том, что делать с евреями.) Только это – Моше, и потому он и стал нашим учителем. Когда евреям больно, Моше кричит, это его главная заслуга, объясняет раби Цадок Коэн из Люблина.
Иов, в отличие от Моше, не почувствовал боль, предстоящую евреям, и захотел расценивать эту ситуацию, как господин Ариэль Шарон, т.е. рационально. Ведь понимаете, что я сейчас хочу высказать в сторону Ариэля Шарона? Господа, бывают такие случаи, когда надо резать. Допустим, что Ариэль Шарон прав, хотя с моей точки зрения по любому рациональному параметру он не прав. Но допустим. Дальше. Так в чем тогда моя претензия? А в том, что, когда хирург должен резать, близких родственников он не оперирует, а вдруг у него рука дрогнет?
Понимаете в чем замечательная важность рассказа, с которого мы начали? Первый вопрос к сатмарскому хасиду вызвал обычную, нормальную реакцию. Он сказал, что ты здесь делаешь? И тот ему начал объяснять. Второй вопрос поверг сатмарского хасида в моральный паралич, потому что, понимаете, на любой довод у нас есть контрдовод, правильно? Ну, он вам объяснит и докажет, как дважды два, что государство Израиль... и дальше нехорошие слова, которые я не хочу себе позволять. Так? И что сионистская тряпка, которую надо сжигать каждый день... Все, как у сатмарских хасидов.
Но вопрос второй был каким? Он не был рациональным, господа! Он перевел все в плоскость эмоции. Нет, я все понимаю! Только объясни, как ты с этими мерзавцами рядом стоишь? Т.е. у тебя хорошая цель, у тебя все прекрасно, ты абсолютно прав, но только я одно не понимаю: тебе не больно? Так, может, ты вообще не еврей? Понимаете?
Еще раз. Претензия к Ариэлю Шарону, она вот какая: допустим, надо резать, ты – замечательный, гениальный политик. Я же - что? Я – ничего. Но первое, что нужно было сделать, это придти туда, в Гуш Катиф, и рыдать. А если ты не рыдаешь – тебе не больно. А если тебе не больно, так, может, ты тогда вообще не еврей, извините?
Понимаете, мы подходим к евреям и говорим: ребята, я не знаю, кто такая Чиля, (помните?), я не знаю, что такое Гуш Катиф, да и дело совсем не в нем, но, понимаете, за руки, за ноги, помните? 3 месяца нас готовили лучшие психологи (я имею в виду ту часть нас, которая смотрит телевизоры), промывали мозги на предмет того, что депортация – вещь необходимая и тщательно спланированная. Мне недавно кто-то рассказал, что примерно 3 месяца назад был уникальный сюжет о том, как успешно готовятся к депортации евреев. И, в частности, показали тюрьму, как там собираются принять беременных и кормящих матерей. Я только себе представил, как наши 18-летние солдатки будут тащить этих беременных еврейских женщин. Это ж сколько их надо на одну такую даму?
Я понимаю, эта дама злостнейшим образом нарушила «потрясающий» закон и не хотела, сволочь, выходить из дома, где она живет 30 лет, по приказу израильского правительства. И вот они ее вытаскивают, и в тюрьме такие замечательные полочки, чтобы пеленочки менять...
Только, господа, до этого, по-моему, даже Гитлер не додумался. Нет, доктор Менгеле – да, это надо отдать должное. Доктор Менгеле создавал для своих близнецов, если ему это было нужно, совершенно замечательные условия, ну, это ему было нужно для эксперементов. Но так, чтобы евреи для евреев, для беременных женщин, виновных в гражданском неповиновении!
Ну, вот когда я в Америку уезжал 3 недели назад, как раз такая была особь женского пола, женщиной я ее назвать не могу, половые гормоны там есть, но больше ничего женского там нет, она – высший суд справедливости у нас. Вы знаете, в Америке тоже есть Высший суд справедливости, но когда Израиль делает по-американски, вы же понимаете... Кто в Америке назначает этих судей? Ответ – президент. Президенты там бывают двух родов: один – демократ, а другой, наоборот, - республиканец. Ну, у республиканцев более серьезное такое, консервативное мировоззрение, и они выбирают более консервативных судей, а в отместку им... И, понимаете, как-то там все-таки равновесие с уклоном в либеральную сторону.
У нас же, и в этом идеальность нашего суда, судьи нынешние выбирают судей следующих. У вас еще вопросы есть про их политическую ориентацию? Если учесть, что первых назначал лично тов. Бен Гурион. А дальше уже следить надо было только, чтобы все было аккуратно, и чтоб без жертв. И сегодня есть один араб и одна вязаная кипа, чтоб не обидно было. Все остальные придерживаются строго определенной ориентации, я, наверное, не ошибусь, если скажу лево-арабской. Ну, чтоб не обидно было арабам, а то он как-то один там. Но ему не обидно.
Так вот о чем мы? О том, что судья Прокаччо поверила нашим полицейским, которые сказали, что они прочитали в голове у девочки мысли о перегораживании дороги. И она сказала (это определяется в Америке как «кид непеннинг» - похищение детей с целью выкупа) так: «пока родители не придут и не выкупят 11-летнего ребенка, то она его из тюрьмы не выпустит. Нехай всю жизнь там гниет, пока эти родители не придут, не признают, что это их ребенок, не заплатят, не получат условный срок за то, что не уследили за ребенком». Это происходит у нас.
Я о чем? Я вот о чем. По сути, любая попытка подойти к нашему левому еврею, знаете ли, больше всего люблю левых евреев, не в смысле политической ориентации, а в смысле случайно нам подвернувшихся. И вот вы подходите к этому левому еврею и начинаете что-то там такое говорить. При этом не забывая чувствовать боль, и это наш ответ, это ответ Моше, и потому он стал нашим учителем. Чувствовать боль других евреев как свою боль - это вещь элементарная, только, понимаете, можно умереть и от разрыва сердца, а нам этого делать нельзя, нам это принципиально запрещено, и тогда ответ надо продолжить, он еще не до конца дан.
Понимаете, куст, который горит и не сгорает, - тот самый наш всегдашний ответ, помните? Надо играть роль Дездемоны и выкладываться, но не забывать, что это роль и не умирать в конце от асфикции. К чему я подвожу? К тому, чтобы эту боль от Гуш Катифа и те боли, которые нам предстоят, нам нужно элементарно трансформировать в приставание к другим евреям, причем в приставании использовать эту боль именно как боль.
Подходить и говорить: «Вы знаете, мне очень больно, а вам?» Если они скажут «а мне не больно», отстать. Правда, перед этим надо обязательно задать еще один вопрос, ну так, для отмазки перед Вс-вышним: «Простите, а вы – еврей?» И вот иногда этим вопросом «а вы – еврей?» вы очень сильно их достаете. Потому что на любые рациональные доводы вам евреи как ответят, ну все же умные! Вот вам довод, а вот – контрдовод, а вот... И вообще, у меня нет времени! Если они видят, что доводы заканчиваются.
Но у нас в свете вышесказанного есть возможность уйти в плоскость эмоций. И вот здесь работать приблизительно на ту точку в сердце, на которую хабадники пытаются воздействовать путем накладывания тфилин. Но что еще очень-очень важно? Не отчаиваться, естественно. Потому что какие-то евреи скажут: «Знаете что? А пошли вы! Поскольку, что это за вопросы вы мне задаете, не хочу с вами вообще».
Но очень часто (часто – это, например, 1 раз из 1000 или 1 раз из 10 000, ну, господа, мы же говорим о евреях!) может произойти следующее: еврей обидится, а ведь по шкале ценностей, которую мы сейчас сформулировали, самое страшное – равнодушие, т.е. отсутствие эмпатии.
И вся идея, в этом смысле, практически, из Торы. Я напоминаю, мы родились в муках в Египте, как народ, но элементарно перестали им быть на Синае, где Вс-вышний сказал нам, «Я – Г-сподь Б-г ТВОЙ», не ваш – твой! И стали Израилем, единым функциональным организмом. И дальше, говорит рав Гирш, еще появляется по отношению к нам множественное число, но только в двух случаях: либо мы еще не вышли из Египта, и Вс-вышний нам об этом напоминает, как это было, либо имеется в виду отношение к каждому из нас, как к ответственной личности. Во всех остальных случаях идет только единственное число. Вс-вышний вообще не обращается к нам, он обращается только к Израилю.
И, как мы с вами учили по алахе, все мицвот у нас только потому, что мы – часть народа, а вовсе не потому, что у нас мама – еврейка. И, следовательно, получается, что «любить ближнего, как самого себя» - как всегда, составляющее правило, которое позволяет нам существовать в невозможных ситуациях.
Вот фильм «Серая зона», которым Ривка меня достала и заставила-таки посмотреть, показывает, и это историчесткий факт, зондеркоманды. Это евреи, которые сознательно шли на сжигание трупов. В течение 3-х, максимум 4-х месяцев они жили «припеваючи», если это можно назвать жизнью, т.е. у них была еда, у них была выпивка, у них было все.
Откуда? Они просто сортировали вещи. Ну, а плата?! (Мы говорим сейчас об Освенциме 44-го года, когда Треблинки, Собибора, Бельжеца уже нет, уже нет других мест массового уничтожения, и где крематории работали на полную мощность: 12 000 евреев убивали в день.) Теперь понимаете, 12 000 евреев в день раздеть, просортировать, тела отнести, их надо было на руках поднимать из душегубок на тачки, из тачек – в крематории, в крематории еще сжечь. Вы себе представили уровень людей, которые туда шли? Добровольно!
Мы сейчас говорим про Освенцим, в Треблинке это не было добровольным, здесь это было добровольным. К чему я подвожу? К тому, что там происходит событие, которое привело к единственному, нам известному в Освенциме, восстанию. Ведь уничтожение крематория – это спасение тысяч и тысяч евреев! Потому что трупы девать некуда! Т.е. убить евреев – нет проблем у немцев. А куда их деть, трупы? Они ж воняют, я прошу прощения! От них зараза всякая! И остановка крематория – это спасение тысяч и тысяч евреев.
И вот эта зондеркоманда поднимает восстание, получая через польских еврейских девушек (которых всех уничтожают за это, причем пытками, не просто так уничтожают, немцы - они большие специалисты), которые работали на оружейном заводе, они передали через зону, через трупы других девушек (там же умирали девушки все время). Они радовались, что 6-8 девушек (трупов), значит, больше взрывчатки можем передать.
Это 44-й год, осень. И этой взрывчаткой они, в конце концов, взрывают, не дай Б-г, они себя не спасают, понятно, и не собирались, но вопрос, как они выходят на идею спасения других евреев. И как они могут ее осуществить? Один из них, наверное, самый наивный, который непонятно как вообще туда попал в эту команду, видит девочку (исторический факт совершенно), которая не умерла, т.е. перенесла положенные 20 минут Циклоном-Б. Она, по всей видимости, как объяснил потом врач, упала сразу, потеряла сознание, оказалась внизу и Циклоном-Б не надышалась достаточно. Она потеряла речь, она... И вот этот некий странный, алогичный поступок этого человека: он ее хватает и, в конце концов, уговаривает всех ее спасти. В результате всего, и это подъем духовный такой, они оказываются способными пожертвовать собой ради спасения других евреев.
О чем мы? О том, что мы не играемся сейчас в цифры. Спасение, эмпатия, проявленная нами в отношении к одному еврею, способна спасти весь народ: мы же не знаем все Его рассчеты, и как это делается. Этого никто не знает. И, следовательно, эмпатия, которую мы проявляем по отношению к одному еврею, и тут важнейшая деталь, эмпатия – это не просто почувствовать его боль, как свою, эмпатия – это почувствованную нами его боль перенести и трансформировать, и заразить этой болью другого еврея. Заразить неравнодушием другого еврея.
Поскольку то, что предстоит нам с вами в ближайшие годы, как я понимаю, трудно поддается описанию. И прогноз, он не просто тяжелый, он очень тяжелый. А, следовательно, что мы можем противопоставить происходящему, и как нам не отчаятся, и ответ дает Моше-рабейну. Понимаете? Это вопрос Вс-вышнему «зачем ты меня послал?», «Что мы здесь делаем в это время?» Ответ – это мы и делаем, вот это – то, что мы обязаны.
Помните, мы – самая грубая кожа на пятках? Ниже, как объяснил Илья Хусид, уже мозоли. Но мы сейчас не о мозолях. Но эта шершавая и самая грубая кожа на пятках, она же – и самая чувствительная. Понимаете, мы, заканчивая этот мир, оказываемся границей следующего мира. Т.е. мы на границе эмоции с вами, господа. Мы – эмоциональные чурбаны, но мы на границе эмоции. Т.е. оказывается, что у нас уже есть женское оружие, которое будет употреблено только в следующем мире. И наш еврей в Тайм-сквере его употребил и заставил хасида что-то почувствовать. Какие у нас вопросы?
- (Вопрос из зала) Я не понял по поводу Моше-рабейну: почему он все-таки кричал, и что Вс-вышний ему ответил? - Оттого, что Моше чувствовал страх и боль евреев как свою и потому кричал. Он их успокоил и успокаивал, но наверняка одними словами евреев было тяжело успокоить, и мы это видим в самой Торе из того, что они разделились, и из слов «хама». Вместо «хома», помните в Торе комментарий? Что стали воды стеной, вместо «хома» с «вавом» написано без «вава», и получается «хама», т.е. «гнев Вс-вышнего». Т.е. евреи продолжали бояться, реагировать неправильно. В комментарии «Аспектов исхода» они не поднялись на уровень 1-го сокращения, т.е. не соответсвовали уровню раскрытия Вс-вышнего.
Дальше? Дальше реакция Моше: Моше вовсе не имеет в виду, ни в крике, ни в вопросе «зачем ты меня послал?» ничего рационального. И это никак не противоречит тому, что он прекрасно знает, зачем его послали, Моше знает, как дальше будут развиваться события, он все знает, он – Моше. Смысл его вопроса – крик боли. Смысл ответа Вс-вышнего « а зачем ты ко мне кричишь?» - это для того, чтобы мы с вами обратили внимание: почему-то Вс-вышний решил не вставлять... Т.е. откуда мы знаем, что Моше кричал? Только из ответа Вс-вышнего «зачем ты ко мне кричишь?» Т.е. к тому, что уже нужно что-то делать. Но сам по себе крик был – крик боли. Там уже нужно было входить в воду. Но это уже следующий вопрос. И об этом мы тоже говорили в «Аспектах исхода». Но сама идея здесь важнейшая и суперважная, оказывается смысл вопроса «зачем ты меня послал?» вообще не в рациональной плоскости. Его нельзя рассматривать рационально. Он не имеет отношения к рацио. Это именно главная идея эмпатии.
Путь Торы значительно короче обычного путиКомментарий
JEWNIVERSITY
Программа дистанционного обучения приглашает всех, интересующихся смыслом своей (и не только) жизни, к партнерству, в поиске сокровищ еврейской цивилизации. Далее
Хотите учиться?
INSTAGRAM
Подписывайтесь на меня в Instagram! Имя пользователя: mmgitik
