Шлах

Красной (пурпурной) нитью…

«А теперь поклянитесь мне, пожалуйста, именем

Вс-вышнего, что так, как я сделала вам добро, так

и вы поступите с домом моего отца и дадите мне

 знак истинный. И спасете моего отца и мою мать,

 и моих братьев, и моих сестер, и все, что им

 принадлежит… а эту пурпурную нить привяжи к

окну, через которое нас спустила»

(Книга Еґошуа, 2:12-13, 18)

Начнем, как положено, с вопросов. При всем уважении к сделанному Рахав, кто разрешил клясться именем Вс-вышнего о спасении ее семьи и их имущества?  Ведь Создатель недвусмысленно объяснил, что семь народов Кнаана могут либо бежать, либо умереть, третьего не дано[1]. Да, мы знаем из устной традиции, что Рахав не принадлежала к семи народам. Но как она доказала это Пинхасу и Калеву? Слово «доказательство» приводит нас к замечательно непонятной истории, заключающей Мишну Йебамот. Речь в ней идет о свидетельстве смерти мужа, которое освобождает от соломенного вдовства.

Приводится свидетельство трактирщицы о смерти постояльца, которое позволило выйти замуж его вдове. А дальше: «Сказали ему (раби Акиве): не будет коґенет как трактирщица?! Сказал им (раби Акива): когда станет трактирщицей. Достойна доверия трактирщица – показала им его посох, его сумку и свиток Торы, ему принадлежащий».

Сказанное раби Акивой «когда [коґенет] станет трактирщицей» еще менее понятно, чем правило «тем более», примененное мудрецами «не будет коґенет как трактирщица?!» - конечно дочь коґена тем более достойна доверия [чем трактирщица] – но о какой коґенет идет речь? На все вопросы отвечает Аризаль. Коґенет – это Тамар, родившая Йегуде Переца и Зераха, и чуть не поплатившаяся жизнью за эту беременность. Ведь будучи невесткой Йеґуды, сына Яакова, она обрела статус коґенет[2]. Так вот, Аризаль, как вы уже, быть может, догадались, идентифицирует Рахав, как реинкарнацию Тамар. А Пинхас и Калев – реинкарнации Переца и Зераха.

Рахав спасает тех, чьей жизни угрожала в предыдущей реинкарнации, как Тамар (опасность смертной казни касалась и не рожденных малышей). Отсюда странная попытка Устной традиции производить слово зона – блудница от мазон – пища и квалифицировать Рахав как трактирщицу. Ведь Рахав действительно трактирщица, но и зона – прозвище Тамар. Тамар, не дождавшаяся Шелу (младшего сына Йеґуды), передает по «эстафете» ожидание Рахав. Та ждет, на сорок лет(?!) опаздывающих, евреев и выходит замуж за Йеґошуа бин Нуна.

И наконец, хут ґашани – пурпурная нить – красной нитью соединяющая две истории. Теперь Мишна, заключающая Трактат «Йебамот», становится понятной. «Не будет коґенет как трактирщица?» - мудрецы возражают против доверия, проявленного к простой женщине, которого оказалась недостойна Тамар. Ответ раби Акивы: «когда станет трактирщицей» - значит, когда Тамар реинкарнируется в Рахав, то окажется достойной доверия! А посох, нити и печать Йеґуды, предъявленные Тамар, трансформируются в котомку, посох и свиток Торы, предъявленные трактирщицей.