Ахарей мот

Исповедь

«И возложил Аґарон обе руки своих на голову

живого козла и исповедался на ней во всех

преступлениях всей общины сыновей Израиля...»

(Ва-йикра, 16:21)

Исповедь – одна из базисных мицвот иудаизма. Любое исправляющее приближение – хатат или ашам, обязательно сопровождается исповедью приближающего. Она по сути, не только признание, но и объявление о проступке, и постановили мудрецы, что главное в исповеди – произнесение слов признания, будь то во время или не во время корбана.

Именно исповедь является сутью молитв Дня Искупления, от минхи, предваряющей Субботу Суббот и до молитвы неила – «запирающей» этот особенный из дней, включительно. Ведь это – день прощения и искупления, а тшува без исповеди невозможна.

Мудрецы (Йерушалаимский Талмуд, Трактат «Шавуот», 1) сказали: «В тот час, что сказал Всевышний Моше: “Поговори с Аґароном, братом твоим… и исповедался на ней во всех преступлениях сынов Израиля”, – начал Моше и сказал: “Песнь благодарности”».

Учитывая специфику нашего окружения в начальный период жизни, следует подробно остановиться на принципиальных отличиях еврейского видуй от беззастенчиво позаимствованной христианами «исповедальни», чьё место, в церкви и вообще в их религии, весьма и весьма неокраинно!

Христианин исповедуется в одиночестве и тайне перед священником из плоти и крови, и тот вправе отпустить грехи кающегося. Еврей произносит слова исповеди громко и со всеми вместе. В еврейской исповеди отсутствует элемент стыда признания, и она не является личным делом преступника. Проступок одного связан со всеми, и все ответственны друг за друга. Исповедующийся не нуждается ни в чьих посреднических услугах в своём обращении к своему Создателю, и он обращается к Творцу, не скрываясь за занавесками. Прощение и искупление не находятся в руках человека, а только в руках Всевышнего, и лишь Он говорит: «Я прощаю».

Традиция ударять рукой «по сердцу» во время произнесения исповеди имеет своим корнем слова эпиграфа. (Есть ещё мнение, что этот обычай берёт своё начало из слов мудрейшего из людей: «И живущий даст в сердце своё» (Коґэлет, 7:2)). Рука свидетельствует о проступках человека, как сказано: «Рука свидетелей будет на нём первой» (Дварим, 17:7). Интересно, что и в молитве раби Амнона «Унтане токеф», произносимой в Рош ґа-Шана, мы произносим: «и собственноручная подпись человека в нём» – каждый человек записывает собственными руками свои промахи и ошибки, и теми самыми руками, которыми их совершал, наносит удары по человеческому сердцу.

Рав Амиэль, главный равин Амстердама, а затем Тель-Авива, поправлял вышесказанное, утверждая, что правильнее сердцем ударять по руке, когда та поднимается на ближнего, дабы нанести ему вред, а также всякий раз, когда «рука руку моет», и когда используют силу рук, чтобы получить то, что нельзя достать прямо и справедливо. И добавлял: «Более, чем о промахах (нарушениях) и преступлениях, следует «бить себя в грудь» о мицвот, за то, что сделали их, как сделали».

Хафец Хаим учил: «Не всякому, кто «бьёт себя в грудь» «за промахи» (нарушения) прощает Всевышний, а только тому, чьё сердце выскакивает и бьёт его при каждом повторении «за промахи» – лишь ему прощает и уступает Всевышний!»