«Б-жественный свет Израиля»

«К середине Меноры

будут светить семь свечей»

«Бе-мидбар», 8:2 

Как мы с вами учили, каждая из 613 мицвот торы, имеет свои, совершенно характерные уникальные черты.  

В чем особенность Меноры? Общий ответ, что это тот самый божественный свет, господа, божественный свет не только минора. Все мицвот Торы божественный свет. И это не уникальность. Так в чем уникальность? И почему Менора и семь ее и 22 чаши, и каждый элемент, и наши мудрецы из себя выходят и объясняют, и объясняют, и объясняют. А hалаха говорит, что малейшее отсутствие любого из элементов, не только стержней, но и одной из 22 чашечек, и уже -  не Менора. Эта удивительной сложности конструкция, которая, как и полагается, работает только при наличии всех элементов.

Но не в этом исключительность Меноры. Удивительная особенность Меноры, мицвы с нею связанной, заключается в том, что во всех мицвот Торы, мы, Израиль, обязаны делать, а результат делает Вс-вышний. В этой мицве, сказано в нашей главе Бе-hаалотха, «ве яиру шив-ат каней hа менора», - «и светить будут 7 ветвей Меноры». Т.е. нет мицвы зажигать, есть мицва светить, как мы всегда учим. А это уже, как говорят в Одессе, принципиальная разница. Что значит: «Светить»? И вот здесь я и собираюсь задаться вопросом, который будет главным.

Простите, но как может Израиль, при всем уважении к Израилю, отвечать за результат? Извините, если мы делаем результат, если мы отвечаем за результат, так мы, - во-первых, а Вс-вышний, -  во-вторых, не дай Б-г. Это же - Вавилонская башня.

 Несомненно, хотели мудрецы через мидраш об Антиохе и его советников[1] передать важнейшую идею, что именно свет Меноры является свидетельством связи, что шхина находится среди тут, среди Израиля. Но разве только Менора? И ответ был, конечно же. Потому что, когда еврей «Ваше сиятельство», когда он, слава Б-гу, сияет, то уже «не нужно никаких доказательств». Вот вам живое доказательство – Израиль, присутствия Б-га в этом мире. Или как сказал по этому поводу знаменитый антисемит и не менее знаменитый христианский философ Николай Бердяев в ответ на вопрос «считаете ли вы себя верующим человеком?» Он ответил – да, потому что существует еврейский народ. Но мы сейчас говорим не об исторической судьбе Израиля. Мы сейчас говорим о свете. Мы же не можем быть источником! Так как это понять?

Ответ будет фарисейский, чтоб вы не сомневались, т.е. по-настоящему тонкий. Рав Шломо Эфраим Лунчиц, автор комментария «Кли якар» - «Драгоценный сосуд», говорит вещь, на первый взгляд не очень масштабную. Он говорит следующее: «Интересно отметить, что так же, как Менора была сделана сама собой, так и огонь Меноры поднимался сам собой

А теперь начинается самое интересное. Как мы помним, «ки нер нешмат адам»,- пишет мудрейший из людей в Притчах Соломоновых, (как любят называть христиане) «Свеча, душа человеческая». Мудрецы, комментируя, объясняют, что мицвот, что то, что делает человек - это свеча. А вот Тора - это свет. «Кинер мицва ве Тора ог», т.е. мицва - это средство, это свеча. А уже сам свет, само свечение, я напоминаю важнейшую идею – свет в вакууме не виден. По многим разным причинам. Но одна из них – нет наблюдателя. По-другому. Нечего освещать. Для того, чтобы был свет, говорит кабала, должен быть сосуд. Для того чтобы был свет, нужно что-то освещать. Свет не существует сам по себе. И кабала специально подчеркивает, что нельзя говорить о божественном свете без желания получить, без сосуда, без того, что свет влияет.

Вся идея сияния, причиной которого являются евреи, в том, что они являются сопричиной. Сказано, что свет от зажженного масла Меноры, был, и можно это увидеть в ханукальных наших светильниках, невелик.  Когда мы ее зажигаем свечи ханукии, появляется свет. Но свет, он в начале маленький. Понемногу, видимо, впитывая масло (простите за незнакомство с этими процессами) разгорается и начинает светить больше и больше, и доходит до максимума. И это маленькое начало, по сути, то, что есть наше во всем мироздании.

Наша маленькая душа, которую мы вкладываем, совсем чуть-чуть, минимум, только, что не гаснет, совсем крошечный огонек. Он, подпитываясь маслом, начинает самовозгораться. Я не имею в виду никаких физических явлений. Я имею в виду совершенно духовную вещь.

 «Где присутствует Вс-вышний?»- Спросил как-то раби Менделе и ответил – «там, куда его впускает человек». Говорит рав Лунчиц, понимаете, душа, та самая, которая символизируется огоньком Меноры, она рвется вверх, она рвется к Источнику. Кто не пускает? Авонот, наши с вами преступления. Так вот если бы от них избавиться, так она бы сама рванула вверх.

И мы снова возвращаемся к нашей классической теме. Вся задача человека – не творить добро, а высвобождать его из зла. Наша задача отделять зло от добра. И этим отделением мы высвобождаем добро и становимся его сопричиной. Понятно, что мы его не творим. Но, освободив его от сдерживающего зла, мы высвобождаем его живительную силу, которая и устремляется естественным образом, подобно огню, высоко ионизированному газу, естественно, вверх, к источнику.

Таким образом, то новое, что мы открыли с помощью рава Лунчица - это ответ, на вопрос, который на первый взгляд, кажется очень сложным. Как же так, мы утверждаем, что это единственная мицва Торы, где мы отвечаем за результат – «светить». И это хорошо, потому что все остальные мицвот подпадают под нашу важнейшую картинку, где двухлетний малыш, в цигейковой шубке, смешно перепоясанный солдатским ремнем, тянет за собой тяжело груженые санки. Но как мы всегда учим, если посмотреть на жизнь ширше, то обнаруживается сзади идущий Родитель, который и толкает тяжелогруженые санки. А все соучастие малыша в том, как он смешно надувает щеки.

Но вот нам мицва, в которой мы, наконец-то, отвечаем за результат, за цель. Ведь смысл сказанного Антиоху его советниками, смысл идеи, которую хотят донести до нас мудрецы – пока мы, евреи, связаны с целью, Антиоху Епифанычу не светит. Пока мы светим – ему не светит! Но как же мы можем светить? Мы вторичны, при любом раскладе. И ответ – там, где мы вкладываем свою душу, а я напоминаю, что в плохое душа не идет. И высшая духовная мера наказания, карет, отрезание души, это, как раз, не дай Б-г, те самые усилия, которые прилагаются преступными евреями, заталкивающими душу в непотребство. Результат – эти евреи остаются бездушными.

Так вот, избегая этого страшного, мы можем утверждать, что душа идет только в добро, только в хорошее. И вот здесь решается это противоречие. Так кто, во-первых? Ответ – силы, свет, энергию дает Вс-вышний. И даже этот естественный подъем, увеличение света, тоже делает Вс-вышний. Наше дело – тонюсенькая искорка, о которой говорит раби Менахем Мендел Шнеерсон из Любавичей. Вот эта точечка в сердце, которой мы не дали погаснуть.

Точечка тоже не наша. Что наше? Мы ее сохранили, мы не дали ей погаснуть. Это то, что в любых испытаниях у нас никому не отнять. А если мы ее сохранили и если мы зажгли и она капельку светится, это даже нельзя заметить, что она светится. Но остальное, что называется, дело техники Вс-вышнего. И так же, как Менора была сделана сама собой, вот так же и свет Меноры делается сам собой. Вот это и есть красивейшая идея рава Шломо Эфраима Лунчица. Он удивительнейшим образом показывает, что и свет Меноры, и сама она - сами собой. И вот это «сами собой» и есть ответ на вопрос, как мы можем быть сопричиной. Нам нужно надувать щеки, нам нужно делать сосуд. Нам нужно не отчаиваться, не гасить искру, имплантированную Вс-вышним в вашем сердце.