Перейти на страницу: 1 2 3 4 5 6

Чудеса для Израиля

Повторение фундаментальных истин

Наша сегодняшняя тема связана с недельными главами второй книги Пятикнижия. Мы завершили чтение книги человека и начинаем говорить уже о социуме. И недельная глава номер два говорит о «причине», из-за которой и нужен социум. Как мы помним, книга Бе-Рейшит завершается пределом возможного для человека, то есть семьёй. Патриарх Яаков, семьдесят душ, спускающихся в Египет, это уже прообраз. И если уроки книги Бе-Рейшит естественно касались всего, потому что, в конце концов, человек и есть мир, мир сам в себе, то уроки следующих книг Пятикнижия будут более специфическими. И уже никогда более в книгах «Шмот», «Ваикра», «Бемидбар» и «Дварим» мы не будем встречать человека, принципиально действующего в одиночестве. Понятно, что и Авраґам, Ицхак и Яаков действовали не в одиночестве, а в социуме, в окружении, но они были, напоминаю, единственными евреями в том мире, в котором они жили, и в этом смысле они были принципиально одинокими. Понятно, что во всех остальных книгах, коль скоро Израиль уже рождается, поле действия принципиально меняется. И в особенности, Яаков. Когда мы говорили о связи завершения первой книги Пятикнижия и 10 тевета, которые всегда совпадают, пост 10 тевета, то мы обнаружили пружинки будущих событий: пружинки Хануки и даже политического сионизма – вот там, в жизни одного праотца. Вечность Торы присутствует во всех пяти книгах, но пружинки, но вот это вот будущее, чисто в историческом плане, конечно, прерогатива первой книги.

Что мы должны обнаружить во второй книге Пятикнижия? Конечно всё то, что связано с социумом, с народом. И я хочу напомнить, что, в отличие от общепринятого в иврите, слово «народ» – нехорошее слово. Слово «ам», как вы помните, имеет в корне своём очень необычное значение – тусклый. Тусклый – амум. «Эйх юам заґав» – говорит в четвертой главе книги Эйха пророк Йермияґу – как потускнело золото. Тусклость, это слово, я всегда это вспоминаю, я выучил в свой самый первый день в нашей родной израильской армии. А поскольку я был атудаи, то первый день у меня оказался очень насыщенным. То есть чем отличается курс молодого бойца в пехоте для атудаим от обычного? Тем, что всё, что занимает в обычном курсе пять месяцев, здесь два с половиной месяца. В самый первый день, в восемь утра, я получаю амуницию, и день этот заканчивается где-то в два или в полтретьего ночи, я уж не помню точно. За этот день я уже отстрелял сотни патронов, уже вслепую мог разбирать М-16, но это неинтересно. Что интересно – что там, ближе к ночи, впервые прозвучало для меня, новоприбывшего, это странное, очевидно отрицательное, слово. То есть наши сержанты начали вопить: «Ма ата амум!» То есть понятно, что было что-то неправильно, конечно, но что такое амум, я понял значительно позже, а многие, знающие вполне неплохо иврит, до сих пор, наверное, не догадываются, что ам, в принципе, слово ругательное, ну, для Израиля. И действительно, Вс-вышний нас народом называет, когда ругает нас. А иначе он говорит, конечно же, Бней-Исраэль, подчёркивая, что мы мишпуха. В следующей главе будет звучать: Бни бэхори Исраэль – сын мой, первенец мой, Израиль. Вообще в единственном числе.

Но народ, социум, и основная проблема, понятно, личность и общество. И чем платит личность за свою принадлежность к обществу, тоже не новая тема, конечно же, яркостью. Вот эта яркость, индивидуальность личности человека, праотца – и вот уже масса. И уже появляются статистика и все грустные вещи. Грустные для кого? Для человека, который по-прежнему ощущает себя одиноким, и, помните, высший уровень одиночества – это, конечно, в толпе.

Какое к нам отношение имеет Египет? Поскольку вот это отношение личности и общества всегда актуально. Но я хочу снова вспомнить о слове «Мицраим» или, как его предлагает читать Аризаль, «мейцар йуд мэм». Мейцар, корень цар – теснина, цурес. И вот эта вот узость Египта, мы её всегда трактовали, а вот год тому назад, чуть меньше, и родился совершенно новый концепт Египта, где я уже не просто говорю об узости, узость – конечно, эгоцентризм, человек и его одиночество происходят из самоощущения. Вот это вот ощущение, что «я, я, я», а всех других людей, в том числе самых близких, я чувствую только опосредствованно, то есть они, по сути, существуют только в моём сознании, я же для себя существую вне всяких ограничений и посредников, и вот это, конечно, по сути, заложенный изначально парадокс, то есть вот эта практическая несовместимость личности и общества.

Но то, что я хотел бы сейчас вспомнить, идёт изначально от раби из Радзимина. Он более всего «прославился» тем, что его хасиды и поныне носят голубую нить. В Википедии объяснено, что он, вопреки тому, что ассоциируется с хасидским ребе, не поленился, поехал в Италию, это 1863 год, плюс-минус, и там достал, хочется сказать «взял за жабры», профессора ихтиолога, итальянца, и как-то вышел на того самого моллюска, и так далее. На самом деле это не очень интересно, потому что другой равин в другое время, это был уже главный равин Британской империи и будущий перворавин государства Израиль, рав Герцог, тема его доктората была как раз вот эта самая знаменитая тхэлет, как добывается эта краска. И для тех, кто вообще интересуется этой темой, просто как заголовочек, прорыв был совершён в 1979 году. Рав Герцог нашёл другого моллюска в своём исследовании. В конечном итоге, по всей видимости, когда придёт Машиах, я подозреваю, что именно краска, которую делают с помощью исследования рава Герцога, а не раби из Радзимина, окажется настоящей, поскольку прорыв был, когда оказалось, что вот эта зеленоватая краска под влиянием солнца становится, таки да, голубой. И те голубые нити, которые вы видите, поскольку радзиминских хасидов чрезвычайно мало, это, конечно же, те, кто идут за равом Герцогом.

Но дело не в том. Дело в том, что, как и любой еврейский мудрец и праведник, раби из Радзимина дал нам то, что, в принципе, даёт каждый еврейский талмид-хахам, он дал нам новое видение. Новое видение, в данном случае мы говорим о «мицраим». И он сказал для меня и для всех современных людей чрезвычайно интересную вещь. Дело в том, что, как вы помните, много раз мы это вспоминали, одна из характерных черт нашего поколения – это сытость. Сытость, которой никогда не было на земле, и вот мы – первые люди, которые живут при сытости. Понятно, относительно, понятно, я не говорю о гражданских войнах и социальных случаях, но в принципе, сама идея, как вы помните, в основе – человеко-час, наконец-то, стоит денег. Тяжёлый физический неквалифицированный труд оплачивается достаточно, чтобы купить китайскую обувь, китайскую одежду. Так хочется сказать: и китайский дом. В принципе, уже есть. Вот в Саудовской Аравии, проверьте, саудовцы купили бедным саудовским труженикам маленький коттедж, двести пятьдесят квадратных метров, два этажа, и принтерами его делают. Небольшие деньги, по-моему, двести тысяч евро стоит. Ну, китайцы поточно дело поставили. Принтер, кстати, имеется в виду, не дай Б-г, не печатная машинка, а имеется в виду принцип печатной машинки, где разные вещи, соединяясь, дают вот этот замечательный результат.

Сытость – это значит, что нам чрезвычайно актуально сказанное ребе из Радзимина. А он сказал, что Египет – наркотическая зависимость от вкусов. Сегодня это один из его аспектов концепции Египта – заедать стресс, есть такое понятие. Дело не в том, что еда – самое доступное из удовольствий, дело в том, что оно самое сильное из удовольствий. Если вспомнить о воздухе и воде, то удовольствие, конечно, присутствует, но в особенности нужен очень высокий духовный уровень, чтобы почувствовать удовольствие от воздуха, мы об этом говорили, или астма, но астма нам не нужна. Таким образом, что ещё? Половые гормоны – не так часто. Короче, еда – очевидно, самое главное удовольствие человека в его жизни, и в нашем поколении очень доступное удовольствие. Выводы. Оказывается, говорит раби из Радзимина, и нам полезно это помнить, мы с вами наркоманы от вкусов, причём серьёзные наркоманы.

И Исход из Египта, и потому был так важен ман, тот самый ман, он появится в четвёртой главе «Бешалах», но уже сейчас мы можем о нём вспомнить. У нас есть такая тема, «Шабат и ман», шабат появляется не как идея, а как мицва до Дарования Торы. Не в силу своей важности, как можно подумать, потому что действительно самое, а в силу того, что появляется ман. Ман появляется на пятый день недели, но в шестой день недели появляется двойная порция мана. И тут уже хочешь не хочешь, надо объяснять, что это двойная порция, это потому, что в шабат не будет. И тут же появляется вопрос: «от чего так?». И вам, эту тему я сейчас, конечно, не буду пересказывать, но там и звучит вот этот вопрос: я не понял, что важнее – шабат или ман? Понятно, что шабат, это основа мироздания, а ман, при всём уважении, вот как был сорок лет, так и закончился. Кстати, после прихода Машиаха не ожидается снова ман. В следующем мире – это другой вопрос.

Понимаете, в чём ужас? Что шабат нам дают из-за того, что нужно было объяснить про ман. Но шабат же – это О-о-о! А ман – это У-у-у. И кто здесь причина, и кто здесь следствие. И шабат же не может быть следствием, а ман причиной! Что нам важно в этой новой концепции Египта? Что у мана совершенно нетривиальная роль. То, что это пища в пустыне, так там объясняется, что ежели Вс-вышний захотел бы, поверьте, пища вообще бы не потребовалась. Элементарное объяснение – клетки можно снабжать энергией вообще на молекулярном уровне, и весь этот пищеварительный аппарат – кому это надо?

Исход из Египта потребовал множество-множество усилий от Вс-вышнего. Что значит усилий? А когда у вас трудновоспитуемый ребёнок, а все дети – они трудновоспитуемые, и даже взрослые дети, и даже мы с вами, которые, вроде бы, уже и не дети… Так вот, вся идея жизни – это идея воспитания, воспитание как идея выхода из Египта. И в соответствии с тем, что сказал раби из Радзимина, нам таки пора перестать принимать наркотики. Ну, в таком возрасте, в котором мы находимся, уже пора. А повторим, на каких наркотиках мы сидим с вами? Вкус, вкусы. У каждого человека есть любимая еда. Я не против любимой еды и вообще не против удовольствий, я против наркотической зависимости. Я сейчас процитирую то, что я уже сказал. Заедать стрессы. Это неправильно, вы слышите! Еда должна дарить радость, но именно еда, а не её вкус.

Так что значит, еда должна давать удовольствие, а не вкус? Что же, она должна быть безвкусная, что ли? И ответ, я же не просто так вспомнил ман: помните, какой вкус был у мана? И обычно ответ – любой. Но это ответ такой расхожий. А на более высоком уровне, ман был едой. И я там, в уроке, вспоминаю очень милый рассказ Роберта Шекли «Особый старательский». Где-то там, на Венере, пескоход в ужасающих пустынях этой планеты. Очень хороший рассказ, стоит прочитать. Весь этот рассказ ведёт к финалу, потому что уже в самом начале рассказа этот ищущий золотую жилу старатель с этим пескоходом где-то там, на Венере, знает легенду всех-всех искателей. Вот как выглядит хеппи-энд? Золотая жила, она найдена, понятно, есть уже телепортация. Вам телепортируют геологического робота, он проверяет – да, жила, застолбили. И известно, что самые знаменитые старатели с Венеры заказывали себе прямо туда, в пустыню, телепортировали им удивительный коктейль, который назывался «Особый старательский», специально для них. Вы понимаете, какой там будет коктейль в конце? Вот к этому умирающему (пески Венеры) от жажды человеку? Ответ: вода. Понимаете, появится пуншевая чаша, серебряная, настоящая, и туда с разных сторон свежая родниковая вода польётся.

Те, у кого был высокий уровень, чувствовали в мане любовь Родителя. Вы едите вашу любимую еду у вашей мамы. И я не знаю, кто получает большее удовольствие, мама, которая смотрит, как вы едите, или вы. Я не об этом. Я о том, что, конечно же, аппетит. Для того чтобы получить удовольствие от еды, необходим аппетит. Я никому не открываю истины. Но что заслонили от нас вкусы, и что заслонил от нас Египет? Понимаете, удовольствие даёт аппетит, а для того, чтобы аппетит дал удовольствие, нужна еда, а не вкусы. Нет, несомненно, вкусы должны быть, и они должны быть вашими любимыми, но понимаете, почему я вспомнил вашу маму? Потому что ваша любимая еда – это мамина еда. И здесь вкус – он же вам привит, по сути, вкус – это мамина любовь к вам, которую она вкладывала в ту еду, которая нам нравится. Оказывается, Исход из Египта нуждается в мане, ибо чтобы вылечить наркомана от наркотической зависимости, клин клином вышибают. Понимаете, вся идея – дать ему иные радости бытия. Ведь никто от хорошей жизни на наркотики не садится. Ведь почему, извините за пример, Владимир Семёнович Высоцкий в далёком 1978-м году сел на наркотики? Ну, так рассказывают, я не проверял, мне не интересно. Потому что полгода ни одной песни, это у него, когда могло быть и три, четыре песни за день. Полгода. И кто-то то ли ему посоветовал, я не знаю. Но от хорошей жизни и голливудские звёзды не садятся на наркотики, поверьте. Исчезает радость.

Когда мы говорим «заедать стрессы», мы говорим ровно то же самое. Пропадает радость, испытывает человек недостаток радости, и что ж ему может эту радость подарить? Ну, радость общения, где ж её найти? Где ж её найти? Опять же, Гитик не каждый день приезжает с Торой. Но это я шучу. А холодильник вот, и у нас-то он всегда полный! А если нет, то можно в супермаркет сходить.

Необходимое условие

Что я хочу сказать? Сама идея о наркотической зависимости от вкусов, таким образом, нашла своё объяснение, но у нас, вообще-то, другая тема сегодня. То есть вот это тематика второй книги. Вторая книга Пятикнижия говорит о народе, она, конечно же, говорит о проблемах человека в контексте народа. Именно в контексте народа и появляется одиночество, потому что в этом смысле Авраґам, Ицхак и Яаков были менее одиноки, поскольку не было ещё социума, внутри которого они находились. Была невероятная личная ответственность, но вот эта личность и даёт замену одиночеству. Именно в толпе, повторяю, одиночество самое острое. Я имею в виду, например, в городе Нью-Йорке, где двадцать пять миллионов, очень «хорошо» чувствовать себя одиноким.

И тема, которую начинает Тора, Исход из Египта, как ни странно, это тема не личности. Ну, странно, потому что, казалось бы, личность, узость. И ответ: наркотическая зависимость. Понимаете, наркотическую зависимость лечат социумом. Маленький пример. Помните, Марк Твен шутил, что бросать курить очень легко, он сам неоднократно это пробовал. Это легко. Так вот, как я знаю благодаря своему зятю, есть специальные курсы, бесплатные, кстати, во всех поликлиниках. Почему бесплатные – потому что государство, наконец, поняло, что им выгоднее, чем лечить от всего, что дают сигареты, оплатить курс избавления от наркотической зависимости от сигарет. Первый курс, после которого бросил курить мой зять, он потом год не курил, там был очень хороший, видимо, преподаватель, сейчас он второй раз уже ходит, там преподаватель похуже. Короче, я не о сигаретах, я про нас с вами. Я же вообще некурящий и никогда не курил.

Вопрос: Главное, что в шабат и не хочется курить.

Ответ: Я же вам рассказывал, что на мою жену это произвело совершенно необратимое впечатление. Когда оказалось, что ей в шабат не хочется курить, она понемножку поверила в Б-га. То есть она в него верила всегда, но имеется в виду, «но не до такой же степени!» Мы же все верим, но степени-то разные.

Мы говорим сейчас об удивительной вещи. И в настоящих центрах, где борются с настоящими наркоманами, не просто курение, а тяжёлые наркотики, понятно, что социум. И не только учитель, но чрезвычайно важна группа, как ни странно. Так вот, именно поэтому тема Египта не звучит. И наша вторая глава, которую будем читать, говорит, а почему Тора была дана всё-таки социуму, почему Израилю, почему не Авраґаму, Ицхаку и Яакову? Есть множество объяснений, но одно из них вот сейчас прозвучало, совершенно нестандартное. Идея раби из Радзимина. Понимаете, Египет наш с вами, внутренний, это наша наркотическая зависимость от вкусов. Поверьте, что это совершенно переворот в мировоззрении. Это ничуть не отменяет наш эгоцентризм и всё, что говорили мы с вами не только о мицраим – цурес. Но вот это позволяет нам понять, а почему Египет – это для народа, ведь это же проблема личности. Страдания не бывают народными, страдания – это всегда строго интимное, индивидуальное. Каждый умирает в одиночку.

И отсюда вот этот вопрос: так почему же вторая книга Пятикнижия говорит про Египет, а первая о человеке? Конечно, там был прообраз. И ответ получается по концепции раби из Радзимина очень-очень простой. Для того чтобы победить наркотическую зависимость, нужен социум. Знаете, одна дама недавно пожаловалась, мне очень понравилось: сижу на трёх диетах, и всё равно голодная. Представляете, на трёх диетах сидит, и всё равно голодная! Обалдеть! Есть один способ диеты, изумительно простой. Всё, что надо, это увидеть человека, который значительно толще вас, пристроиться у него в кильватере, идёте за ним и чувствуете себя стройным. Изумительно просто. Социум. Русская народная мудрость говорит, что смерть на людях, и та красна. Странно, но Б-г с ними.

Исход из Египта начинается с того, что мы обнаруживаем себя в Египте. Бе-холь дор ва-дор хаяв адам лирот эт ацмо – вот это, увидеть себя в Египте – ки-илу ґу яца ми-мицраим – вот это и есть как будто бы Исход, вот с этого начинается Исход. Удовольствие от еды – это аппетит, это не вкус. Нет, понятно, что вкус должен присутствовать, но он вторичен. Понимаете, мамина любовь первична, а вкус любимой еды, которую нам приготовила мама, вторичен, и это принципиально. Потому что если на первое место выходит Вс-вышний, то это значит, что мы уже не в Египте, это значит, что мы уже не наркоманы. То есть если мы получаем удовольствие от вкусной, хорошей еды, я здесь всего одну вещь добавляю практическую, один вкус, вы слышите? Не нужно много вкусов. И всего одна иллюстрация. Перед самым траурным еврейским днём 9 Ава сеуда мафсекет. Не та, которая в Йом Кипур, та другая, там вообще не траур, а наоборот. А вот перед 9 Ава, говорят мудрецы, нельзя. Что нельзя? Нельзя разновкусие. Помните, нужно только один вкус. Тавшиль эхад бильвад – только одно варево. Нет, ингредиентов может быть много.

Что я пытаюсь сказать. Что здесь, как мне кажется, как пример того, о чём мы говорим. И практически это означает, что, если вы обнаружите собственную зависимость от вкусов (любимые вкусы), не нужно от них отказываться, я всего-то сказал: обратите внимание, что удовольствие идёт от аппетита, и вместо вкусов пользуйтесь одним вкусом. И тогда у вас появится возможность получать удовольствие от еды. Капельку, это всё постепенный процесс, вот я уже так год, прогресс у меня на лице. Те, кто слушает, не видят, поверьте мне на слово.

Вопрос: (не слышно)

Ответ: Да, я всегда ем одно варево.

Вопрос: То есть, изо дня в день?

Ответ: Да. Нет, не в смысле одно и то же, а в смысле, что передо мной на столе один вкус. Любимый вкус, не дай Б-г. Один любимый вкус, но один, не два. То есть, не гарнир и котлета. Котлеты я вообще не ем, но окей. Это не просто, но можно. Например, если мы уже вспомнили сеуда мафсекет перед Йом Кипуром, что еврейские мамы делали самое сытное? Они делали бульон с креплах – с варениками с мясом. Более сытной еды… Я говорю не про 9 Ава, а про Йом Кипур, там тоже есть сеуда мафсекет, там просто основная идея – сытность. А перед 9 Ава другая идея.

Мы должны всё сводить к одному. В этом и есть смысл и значение человеческой жизни – всё к одному. А множество – это иллюзия. И когда я говорю о том, что мы наркоманы от вкусов, я, конечно, имею в виду множество – это два и более. Вообще-то есть «адын, совсем адын». И к этому и сводится Исход из Египта. А то, что вы услышали, это ещё один такой интересный аспект, необычный и мало кому известный. Ко мне этот аспект попал, конечно, через моего учителя, Савраньского ребе, потому что кто сегодня слышал, нет, слышали многие, но кто знает и знаком с концепцией Радзиминского ребе – для этого нужен учитель.

Перейти на страницу: 1 2 3 4 5 6