ГЛАВА ШЕСТАЯ. ШМИНИ АЦЕРЕТ
Что наше, и что даёт Вс-вышний? Мы изменим порядок. И удивительным является не праздник Сукот, а следующий за ним восьмой день. И естественно, ассоциации «шесть», «семь» и «восемь» уместны. Восьмой день, он и потому удивителен, что он одновременно и праздник Сукот, но и не праздник Сукот. Во-первых, он называется восьмым днём. То есть очевидным образом, примыкает к празднику Сукот, но в этот восьмой день в суку заходить нельзя. Сука является мукцэ, то есть отставленной в сторону, к ней нельзя притрагиваться, в неё нельзя заходить. Очевидным образом, сука здесь ни при чём. С одной стороны, примыкает. А с другой стороны, ни при чём.
Объясняя этот праздник, мы отвечаем на вопрос: «Что наше и что не наше?» Тень, управление, одухотворение материи – это наше или не наше? Облака, которые были в пустыне, были, очевидно, от Всевышнего. А суку мы строим сами. А с другой стороны, мы не хозяева в ней, это – от Всевышнего. Я хочу показать решение этой проблемы через восьмой, самый удивительный праздник еврейского календаря. Он называется Шмини Ацерет.
Если про праздник Сукот, худо-бедно, но есть одно предложение о том, почему мы сидим в суке: «Потому что в суку усадил нас Вс-вышний, при выходе нашем из Египта». Здесь, кстати, тоже намёк на цель. Если хотите, то цель выхода из Египта – быть в тени Всевышнего. Но про праздник Шмини Ацерет», который переводится как «Восьмое Собрание», нет и полслова. Просто, что будет у вас «праздник собрания». Если раскрываем молитвенник, то он там расшифровывается как «день радости», как и праздник Сукот.
Слово ацерет еще ассоциируется с праздником Дарования Торы, потому что праздник Дарования Торы тоже называется ацерет, но не восьмой. Вообще, с чем у нас ассоциируется восьмёрка? Это уже безнедостаточность, это уже духовность. Напоминаю, что «шесть» – материал, «семь» – форма, а «восемь» – уже цель. Слово ацерет происходит от ивритского глагола лаацор – останавливаться.
Когда я приехал в 1977 году в Израиль, была пикантная дискуссия, может, вы не поверите, но на следующую тему. В Израиле автобусы водят евреи. И что? Когда вы нажимаете на кнопочку, изъявляя своё желание выйти на следующей остановке, то зажигается надпись. Вызвала эту острую дискуссию именно содержание этой надписи. Поэтому до сих пор есть два варианта надписи. Одна – ацор, что означает «стой, остановись». Другая – оцер, что означает «останавливаюсь». Вы понимаете, о чём идёт речь? Как это какой-то пассажир будет мне говорить: «Стой!» Что это такое? А где элементарная вежливость? Поэтому до сих пор существуют оба варианта. Есть автобусы, где написано «Стой!», а есть автобусы, где написано «Останавливаюсь».
Я к чему? Почему собрание, которое подобно съезду, когда все вместе приходят, выводится из глагола «стой», «останавливаться»? Одно из пяти имён еврейского праздника Дарования Торы, как объясняют мудрецы, это – ацерет. Откуда идёт это название? Мудрецы объясняют таким образом. Там на Синае мы сказали Всевышнему: «Постой, не уходи, дорога нам близость к Тебе». Вы догадывайтесь, почему восьмой день называется «праздник Ацерет»? Что мы делаем в конце седьмого дня праздника Сукот? Мы прощаемся с сукой и уходим. Куда? Обратно в материю, домой. При этом Вс-вышний говорит нам, а не мы Ему: «Стойте, не уходите, дорога Мне близость с вами».
Теперь, мы готовы дать концепцию этому удивительнейшему из еврейских праздников. Кстати, за границей Израиля – два дня праздника. И мудрецы сделали так. Первый праздник они сделали Шмини Ацерет, а во второй день есть добавочный смысл – праздник Торы. Это – всё временные (связанные со временем, а следовательно, не вечные) фокусы. Постоянно то, что в Израиле. У нас всего один день. А что мы отмечаем в этот праздник? Отмечаем праздник Радости Торы. Радость – это, более или менее, понятно. А почему отмечаем этот праздник в этот день? Заканчивается годовой цикл чтения Торы, и начинается новый цикл. Я вас удивлю, но во времена Второго Храма цикл чтения Торы был трёхгодичным. В Вавилоне был годовой цикл чтения Торы.
Теперь, мы подошли к пониманию того, почему так. Сейчас мы объясним. Вс-вышний говорит нам: «Постойте, дорога Мне близость с вами, не уходите». Вы ещё не поняли? Высокий уровень – это кодеш. Кодеш – это святость. Но правильней перевод – отстранённость. Что может быть выше? Ответ: отстранённость от отстранённости. Это уже сумма всего. Это уже всё. Понимаете, это когда становится понятным и очевидным, что материя – тоже дух. Мы не просто возвращаемся к себе домой, Вс-вышний уже идёт с нами. Уже наш дом, вся материя становится духом. Вот, о чём здесь идёт речь. Это уже восемь. Это уже выше.
Понимаете, семь – это ещё отдельность, это ещё необычность. Восемь – это когда обычность, становится необычностью. Восемь – это, когда Он идёт с нами к нам домой, и наш дом становится Его домом. Это уже конец мира, это уже конец седьмого тысячелетия. Это – конец материи, когда выясняется, что материя – тоже дух. Это – отстранённость от отстранённости. И это – восемь.
Но поймите, с какой проблемой столкнулись мудрецы? Простите, как отмечать этот праздник? Когда люди были духовно высоки, проблемы этой не было. Но как отмечать этот праздник, когда выясняется, что материя – тоже дух, когда это была вещь, не то, что ощутимая, но очевидная?
Когда было установлено, придумано, что надо праздновать в праздник Шмини Ацерет, праздник Радости Торы? Нет такого праздника Радость Торы. Это не отдельный праздник. Что видели мудрецы, близкие к периоду разрушения Второго Храма? Кого называют мудрецом? Того, кто видит то, что родится. Он видит, что происходит, и видит тенденцию. Так они уже видели эту тенденцию, что мы начнём спуск-спуск-спуск. Каким образом они решили проблему? Как выразить невыразимое?
Мы, вообще, находимся на уровне «шести» – на уровне материи. «Семёрку» кое-как, но можно себе представить. Как выразить «восемь» в этом мире? Был ответ: только через Тору. По-другому мы ничего не можем. То есть это уже радость Торы. Ведь Тора – это то, что соединяет, и потому это уже радость Торы. Из-за этого ввели этот праздник в годовой цикл. Приурочили конец чтения Торы, чтобы выразить суть этого праздника. Если хотите, то этот праздник – Симха Тора – является к празднику Шмини Ацерет тем же, чем является Устная Тора по отношению к Письменной Торе.
Устная Тора – это не отдельная Тора, это только возможность выйти на Тору Письменную. Радость Торы – это возможность выразить хоть каким-нибудь способом в этом мире, несмотря на нашу духовную убогость, это состояние. Это у христиан убогость, а у нас – у Бога, то есть «у-бог-ость» в самом прямом смысле этого слова. Выразить это можно через Тору. И никаких других возможностей нет, даже на уровне идей.
Про Сукот мы учили достаточно много. Про праздник Шмини Ацерет я не могу сказать больше, чем я уже сказал. Это та ситуация, когда материальное становится тоже духовным. Даже раскрывается. Всё раскрывается. Уже не просто одухотворённость, синтез. Это уже выше. И никаких способов это выразить нет. И потому мудрецы ввели праздник Радости Торы. И нет для нас ничего выше Радости Торы!
Выше Синая
(о седьмом дне мархешвана)
Сегодня, седьмого мархешвана, евреи Страны Израиля начинают просить у Вс-вышнего дожди. Эта просьба запаздывает на четырнадцать дней ради паломников, возвращающихся домой из Йерушалайма после Суккот и Шмини Ацерет. На первый взгляд довольно трогательно. Но только на первый. Ведь две недели в пути до крайней (удаленной) границы Страны Израиля (реки Прат) требуется лишь мизерному проценту евреев, а дождь всем остальным абсолютно необходим после шести месяцев израильского лета?!
Усугубим ситуацию двумя фактами. Первый: молитва идущих по дороге столь «слышна», что Первосвященник специально просил Создателя не прислушиваться к ним и посылать дождь Израилю. Второй: мудрецы оценивают день седьмого морхешвана выше высокого – значимее, чем Синайское Откровение! Спрашивается: как это?!
Собственно, ответ нам хорошо известен: больше Дарования – реализация! И если там, на Синае, мы стали единым существом, личностью по имени Срулик, то седьмого мархешвана это стало видимым, проявилось. И пока самый последний еврей не достиг домашнего очага, Израиль еще не дома!
А вывод из вышесказанного – не бывает у евреев законов просто так!
ГЛАВА СЕДЬМАЯ. МЕСЯЦ КИСЛЕВ
Месяц незнания и упования
Как известно, названия наших месяцев привезены… из Вавилона. До разрушения Первого Храма духовный уровень евреев был столь высок, что не требовалось спецификаций, объясняющих особые возможности периодов времени, месяцев в частности. Название каждого месяца, следовательно, несет в себе «пароль», открывающий внутренние особенности (возможности) данного лунного месяца (луна значит обновление, ходеш – хадаш, месяц – новый).
Третий, после Тишрея, месяц Кислев имеет корнем своего наименования слово кисла, означающее, во-первых, незнание, а, во-вторых, надежду. Ксиль – неуч, дилетант: «И не вернуться в кисла – глупость» (Теґилим 85:9). Но также «возведут на всесильного кислам – их упование (уверенность)» (Теґилим 78:7).
Общий смысл этих весьма несвязанных, на первый взгляд, понятий и позволит нам определить уникальные возможности восьмого (от Нисана) месяца Кислева. Начнем с удивительного высказывания наших мудрецов: «мудрость ведет к… гневу»?! Сразу оговоримся – мудрость греческая. Ведь полагаясь на собственные расчеты и логику и, не получая желаемый результат, человек пеняет и гневается на несчастливое стечение обстоятельств. Верующий человек понимает, что «множество замыслов в сердце человека, а лишь совет Вс-вышнего осуществится» (Мишлей, 19:21). Для него любой расчет и старательное отношение к решению проблемы – лишь необходимое, но никак не достаточное условие успеха.
«Религиозный» подход к ситуации подразумевает изначальную ограниченность человеческих способностей. Еврей не полагается на себя… «оставляя» место Создателю. Получается, что уверенность в помощи Вс-вышнего является естественным дополнением незнания (ограниченности знаний) человека. В качестве примера – объявление войны сверхдержаве Селевкидов горсткой Маккавеев-коэнов, дилетантов в военном искусстве. Удивительная сила месяца Кислева – конструкция из сознательно-ограниченного и… божественного – залог Успеха. Стрела, выпущенная с самого низа, достигает любых высот, с божьей помощью, естественно. (Знак Зодиака месяца Кислев – кашат, стрелец).
Наше и Его
«Есть сила в руке моей сделать с вами злое,
но Всесильный отца вашего сказал мне, говоря:
берегись… Если бы не Всесильный моего отца –
Всесильный Авраґама и Трепет Ицхака был мне,
то сейчас пустым послал бы ты меня»
(Бе-рейшит, 31:29, 31:42).
На первый взгляд, и Лаван и Яаков утверждают идентичные вещи, весьма «верноподданные»: «но Всесильный», – Лаван, «если бы не Всесильный», – Яаков. Но одинаковое обращение к Вс-вышнему духовных антиподов – Яакова и Лавана – ну, просто быть такого не может! А как же тогда прикажете понимать процитированное в эпиграфе?! Объясняет, умерший пять месяцев назад, ребе из Саврани.
Слова Лавана есть уничтожение (нивелирование) заслуг Яакова: если бы не Источник всех сил Ицхака, то было бы по-моему, «по-лавански». Но Его сила против моей, и потому…
Ключиком к пониманию ответа Яакова являются слова, нами не процитированные («детективизации» сюжета ради!): «страдание мое и труд ладоней моих увидел Всесильный» (Бе-рейшит, 31:42). Если бы не мое старание, не беспрестанные усилия мои, то никакие заслуги отцов не помогли бы!!
Собственно, наш отец Яаков формулирует для нас основополагающий принцип – если мы не создаем сосуд, то Вс-сильному отцов наших некуда пролить изобилие! Не случайно глава «Ва-йеце» читается в месяце Кислеве (смотри статью «Месяц незнания и упования»). Вообще, недельные главы этого месяца связаны идеей сна-галута. Сон Яакова и его ночная встреча с ангелом Эйсава, сны Йосефа и фараона – вот неполный перечень общности недельных глав месяца Кислев.
Намек этого общего смыслового знаменателя: на войне за реализацию идей Вс-вышнего, как на войне! А заслуги праотцев – это гениальное Ильфо-Петровское: «Вы не в церкви, вас не обманут!» – «за Вс-вышним не пропадет!».
