|
Женский лик Хануки
|
|
| Меламори | Дата: Воскресенье, 24.12.2017, 20:44 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 1332
Награды: 21
Репутация: 10
Статус: Offline
|
Скачать
Женский лик Хануки
Эйсав \ Не пребывал в благоденствии, умиротворенности \ \ \ Вавилонский галут
Лаван \ Не успокоился \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ Персидский галут
Дина \ \ Не отдыхал \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ Греческий галут (дома)
Йосеф \ И пришла ссора \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ \ Западный галут
Женское начало в действии
Абсолютное большинство выступало за мир с греками. Ведь империя Селевкидов – сильнейшая в мире! Они говорили, что делать нечего, на всё воля б-жья. Они говорили, что надо терпеть, и, даст Б-г, мы их всех переживём. Вот эти Маккавеи были, очевидно, самые крайние, более край-них уже не было, и они оказались правы. А те, кто говорил о середине, оказались неправы. То есть, что, собственно, такое средняя линия с еврейской точки зрения? Ответ: средняя линия – это когда есть два края и тогда есть середина. Но когда все оказываются посреди, то средняя линия – это вообще край.
Тут ведь исходная точка рассуждений. Давайте представим себе, что всё, что называется человеческой историей, есть замысел Вс-вышнего. И тогда начинаются вопросы. То есть, когда мы говорим о слове ґалаха, мы говорим о том, что мы идём в ногу со временем. Что это значит? Это не значит, что мы меняем Тору, это значит, что мы, с помощью общих правил Торы, которые, по сути, есть подход Вс-вышнего, пытаемся найти правильное решение. Но есть случай, мы немножко об этом говорили, где ґалаха бессильна. Что значит бессильна? Я не понял. Я только что сказал, что задача ґалахи, и потому корень «лялэхет», решать ситуации, возникающие в этом мире, с точки зрения Торы, как мы её получили, как мы её на уровне мудрецов, на уровне праведников, понимаем, и так далее. Ответ: несомненно. Но, оказывается, есть исключение. Что за исключение? И называется этот урок в полном объёме «В заслугу праведных женщин».
Как вы знаете, у евреев женщина не может быть тем, кто решает, это функция мужчины. Там объяснений много, но самое простое – не женское это дело. В каком смысле? В смысле того, что нормальная женщина хочет знать всё, владеть ситуацией, и от того, что в этом мире это очень ма-ло возможно, ей тяжело решать, потому что она хочет учесть и это, и это, и это. Мужчина – существо поверхностное, так придумал Вс-вышний. Я по себе знаю, по другим мужчинам. Что значит поверхностное? Неглубокое. А где здесь преимущество? Там, где надо решать. Понимаете, там, где надо решать, и классический пример – весьма знаменитый еврейский мудрец, ребе из Бреста (рав из Бриска), рав Соловейчик. В особо сложных ситуациях посылал к Хафец Хаиму решать. Не потому, что он чего-то не знал, у него столько было доводов «за» и доводов «против», что он просто не мог решить. Известная история.
Мы вот о чём. Я сейчас перечислю несколько историй, одна из них – это наша Ханука, из которых самая простая и первая история – Египет. Как вы помните, всех младенцев мужеского пола следует убивать. Дальше, это уже устная традиция, Амрам, отец, на тот момент, только Мирьям и маленького Аарона, Моше ещё не родился, разводится со своей женой, исходя из какого принципа? Что лучше не рожать детей вовсе, чем, не дай Б-г, рожать их на смерть. Кстати, я специально проверял по современной ґалахе, ну, где это сегодня встречалось – вспомните гетто. Вот в гетто что с детьми? Рожаем, не рожаем? Ответ: нет. Когда катастрофа – голод, гетто – нельзя рожать. Мало того, есть мнение мудрецов, что вообще близость между мужем и женой запрещается. Почему? А у нас нет пира во время чумы. И даже если у вас есть хлеб, а вокруг евреи умирают с голоду, то вы не можете, потому что вы – часть. Есть мнение, правда, облегчающее, что если нет мальчика и девочки, то можно, но я сейчас не об этом, я про общий принцип. А дальше идёт замечательный вопрос. Как вы знаете, пятилетняя Мирьям, сестра ещё не родившегося Моше, приходит к папе и говорит: «Ты, папа, принял решение, которое хуже решения фараона». И помните, вопрос такой: а что она ему сказала? Ну, в смысле, что теперь не будут рождаться ни мальчики, ни девочки. Так бы хоть девочки, получается, остались бы живы. Но вопрос здесь вот какой: а то бедный духовный лидер поколения не знает, что если он дал развод своей жене, то теперь не будут рождаться дети вообще? Он, бедный, про это не знает, ему нужно это услышать от пятилетнего ребёнка?
Давайте подойдём к нашей с вами теме. У нас сейчас как раз исход праздника Ханука. Исход этого праздника – это возможность подытожить этот праздник со всем множеством вопросов, связанных с ним. Мы, конечно, не на все сможем ответить, но, по крайней мере, заданный вопрос о средней линии, которая иногда, как ни странно, проходит с краю. Нет, она по-прежнему средняя линия, но сами понимаете… Помните, наш праотец Авраам называется «иври» – еврей. Есть не-сколько смыслов, стандартный смысл, что весь мир был с одной стороны, веґу меэвер. Меэвер – это, получается, был с другого края.
Но я сейчас хочу не о средней линии и не о крайностях, а о женском начале. Дело в том, что наша сегодняшняя тема – женский лик Хануки. Что женский лик? Что, женщины сражались? Ответ: ну, извините, дорогие мужчины. Начнём по порядку. Мидраш, а есть несколько мидрашей, мне известно пять, объясняющих, как началось восстание Маккавеев. А как оно вообще начиналось? Ответ следующий. Всем известна, и в детских садиках рассказывается история о том, как в городе Модиин, где проживал отставной первосвященник… Почему отставной – потому что в Иерусалимском Храме уже был храм Юпитера, поэтому первосвященник был не у дел; и, помните, грек-чиновник плюс еврей эллинизированный приносят на жертвеннике Юпитера свинтуса… Я не хочу повторять, всем известная история. О чём в детских садиках не рассказывают? Ответ (так начина-ется восстание по мнению мидраша другого): хупа у Ханы , дочери Мататияґу, сына Йоханана. Пока понятно. Он, хоть и отставной, но первосвященник, и дочка у него, слава Б-гу. И вот, добрый вечер, прямо на хупе, при всех гостях, а гости – можете себе представить, лучшие люди Израиля на секундочку, Хана разоблачается донага. Ещё раз: дочка первосвященника при всём честном еврейском народе обнажается. То есть, вы себе можете представить это потрясение. И когда дело уже почти доходит до рукоприкладства, она сквозь рыдания говорит: «Что, вас потревожила моя, мягко выражаясь, нескромность? А то, что мне ночью идти ложиться под этого самого греческого… Это вас не беспокоит?» Начинается восстание.
Отмечает мидраш: три года и восемь месяцев все девственницы Израиля проводили брачную ночь у этого грека. Может, греки и менялись, я не знаю, не интересно совершенно. И терпели. Я вспоминаю снова Мирьям. Пятилетняя Мирьям приходит к своему отцу, который ещё, по совместительству, духовный лидер поколения, и говорит ему то, что ему и так прекрасно известно. Обратите внимание – абсолютное сходство. А что сказала Хана, дочь Мататияґу? А то они, бедные, не знали уже три года и восемь месяцев! Что происходит? Почему начинается восстание? В каких случаях – это не наша тема. Задача ґалахи, задача мужского начала – решать. Ради этого, не толь-ко, но и ради этого, мужчины сделаны существами поверхностными, малочувствительными, что-бы решать. Исключительно решительными, очень часто неправильно решительными, но это не принципиально сейчас, главное, решительными. Мы о чём? Мы о том, что есть исключение из этого удивительного правила. Правило говорит, что во всех случаях собираются светочи поколения и принимают решение. И я сказал, что я специально проверял решение отца нашего учителя Моше, Амрама, с точки зрения современной ґалахи. И он был совершенно прав и по современной ґалахе. И, не дай Б-г, когда голод или гетто, то есть мнение, что вообще запрещается близость между мужем и женой, что, собственно, он и сделал, дав жене развод. Пока понятно? Спрашивается, а что же тогда сделала Мирьям? И идентичный вопрос: а что сделала Хана, дочь Мататияґу? А по-другому нельзя было, между прочим, без разоблачения донага прямо на хупе, в присутствии всех мудрецов того поколения? Она не могла просто заплакать и сказать? Ответ, господа: женщи-ны поняли, мужчины, я думаю, тоже. Всё, что сделала Мирьям и сделала Хана, кстати, то же самое делает Эстер, но это Пурим, вот очень интересно, почему они? Ответ: понимаете, есть ситуа-ции, я их называю проще – нетерпимые. Мужчина, конечно, решит, и решит правильно и всё будет окончательно и бесповоротно проиграно.
Просто понимаете, есть случай, который когда-то, когда я играл в шахматы, мне было лет двенадцать-тринадцать, назывался «ситуация, где тяжело дать хороший совет». То есть, по-нашему, безнадёга. Понимаете, решение мудрецов – лучшее в этой ситуации, но сама ситуации губительная. И любое решение не спасает от уничтожения. Ведь что сказала Мирьям Амраму? Ничего. С точки зрения рацио. Да он и сам всё знает. Три года и восемь месяцев работает закон, в соответствии с которым девственница, не любая молодожёнка, а именно девственница, выходя впервые замуж, если она не придёт провести брачную ночь у греческого начальника, – смертная казнь. Причём, я подозреваю, что не только ей, наверное, уж заодно и жениха, а, может, и родите-лей. Ещё раз: смертная казнь – это не шутки. И греки, сверхдержава того времени – Селевкидская империя, не шутили. И по закону она отправлялась, и так три года и восемь месяцев.
Дальше, что делает Хана? Что это за стриптиз, который, вообще-то, и стриптизом не был, по-тому что она просто сняла платье, а под ним ничего не было, как написано. А зачем? И ответ очень простой, называется шокотерапия. Что мужчины не услышат – это понятно. Три года и во-семь месяцев рыдали еврейские девочки, три года и восемь месяцев ничего не происходило. А что нужно было сделать, я не понял? Сила солому ломит. Да, можно было умирать, но вы же знаете еврейский закон? Умирать в крайнем случае. И с точки зрения ґалахи, мудрецов, они у нас, слава Б-гу, тьфу-тьфу-тьфу, ну, в Амраме, отце нашего учителя Моше, никто не сомневается? И я проверял ґалаху сегодня, он абсолютно прав. Понимаете, что ему сказала Мирьям? А теперь мы все умрём. Браво! Амрам, браво! Теперь мы умрём все.
То, что сказала Хана, мы сейчас попробуем с вами понять. То есть, вообще мы поняли, речь идёт об эмоциях, и потому вот такой пятилетний ребёнок приходит, или невеста в присутствии всех мудрецов поколения раздевается донага – это эмоция. И, в общем, всё понятно. Есть ситуации, я их определяю очень просто: там, где речь идёт о беременности, там голова не работает. Не только у беременных женщин, я сейчас говорю про беременность мира. Что значит беременность мира? Мы говорим это в Рош а-Шана: ґайом ґарат олам. Ґарат – ґерайон, беременность. В смысле? В смысле, что этот мир находится в состоянии созревания, и когда он созреет, придёт Машиах, и мы понемножку окажемся его подданными, и родится этот мир в виде следующего мира. Пони-маете, что я хочу сказать? Что мужчины всегда правы, и наши мудрецы всегда правы, и нет вопросов, кроме тех ситуаций, когда даже правильное решение вопроса губительно. Ну, правильно, действительно. Ну, неужели, извините, Мататияґу, восьмидесяти лет от роду, и пять его сыновей вопреки здравому смыслу, «неправильно» объявили войну Селевкидской империи?!
Историческая подоплека
Я кое-что объясню. Вот мы с вами привыкли к стереотипам, например, слова «партизанская война». И наши Саддукеи, и наши историки обожают говорить про партизанскую войну. Мы, конечно, в партизанах не были, но мы себе представляем, помните? Старенькие пулемёты станковые, «Максимы», отбитые у немцев автоматы, ну, партизаны. А мы переносимся в 167 год до христианской эры. Перенеслись? А чем тогда воевали? Знаете, пулемётов тогда ещё не было. Подождите, а как же воевали? Ответ: мечом. А вы когда-нибудь держали в руках меч? И дело не в тяжести, ради Б-га, среди евреев были богатыри, верю, что Йеґуда наш был богатырь. Этим мечом надо было рубить. Вы представляете, сколько готовили воинов? Вот лучник. Лук натянул, стрелу пустил. Сколько готовили лучника, кто-нибудь знает? Пять лет. Пращника готовили всю жизнь. А чтоб мечом научиться махать, начинали в пять лет, и тогда к восемнадцати уже кое-что. Мы же вообще не понимаем, о чём речь идёт.
Ещё раз. В Греции воинов начинали готовить с пяти лет, ещё слабеньких, помните, в Спарте со скалы сразу скидывали. Вы понимаете, что такое был воин? Я объясню в двух словах. Вот представьте себе боксёра. Не надо меча, не надо лука. Боксёр легчайшего веса, сорок семь кило-грамм, есть такой вес, вес «пера» называется. И амбал, чтоб не сглазить, кусочек мяса килограмм на сто двадцать. Причём не жил, а мускулов. Но он сила. Вы понимаете, что он никогда не попадёт по этому боксёру? Причём, не надо чемпионов мира, кандидата в мастера спорта достаточно. Он просто по нему не попадёт, потому что боксёр умеет уклоняться. Понятно, что боксёру придётся тяжело, потому что эту груду мяса повалить… Может, даже не повалит, я не знаю, но то, что ни один удар не пропустит, уж поверьте. Это профессионализм, это годы и годы тренировок. Да хоть в шахматы, да во что угодно. А теперь оцените то, что делали братья Маккавеи, то, что кричит Мататияґу, восьмидесяти лет от роду: пошли воевать! И, понимаете, ежели вам рассказывают историки про партизанскую войну, так не надо. Я за партизанские войны. И, конечно, во Вьетнаме получилось. Я ж ничего, были случаи. Только вы забыли: уже было огнестрельное оружие. А вот представьте себе, что вы устраиваете засаду на римский легион. Ха-ха-ха! Даже не смешите. Римский легион – пять с половиной тысяч человек, часть из них разведчики. Но даже не нужны разведчики, у них было отработано на уровне рефлексов. Щитами, понимаете, прикрылись, и вы ничего не можете сделать. Нет, ну, конечно, если заманить в ущелье, и приготовить заранее многосоткилограммовые камни, тогда да. Но сколько тех ущелий, и римляне же тоже не идиоты, они профессионалы. Короче, о чём мы говорим с вами? О том, что мы вообще не представляем себе эту ситуацию. И ежели мудрецы решили, что надо пачкаться, но не умирать, так они знали, что делают. Но Хана тоже знала, что она делает. И давайте начнём разбираться, потому что я не понимаю: что, пятилетняя Мирьям умнее своего отца Амрама? Что, девочка Хана, сколько ей могло быть лет – ну, шестнадцать, ну, семнадцать, она умнее своего отца Мататияґу, первосвященника, и всех мудрецов поколения? Что там произошло? Вопрос ясен?
Начнём мы с самого начала, а в самом начале у нас удивительная вещь: понимаете, всё это замысел Вс-вышнего. Только не задавайте мне сейчас вопрос о выборе. Выбор – отдельная тема. Всё это замысел Вс-вышнего, и откуда мы это выводим? Ответ: Маасе авот – симан лебаним. Всё, что происходит в истории, в очень днк-виде происходило с нашими праотцами. И мы с вами сейчас, это намёк, я не буду сейчас ссылаться, там несколько мудрецов, но написано прямо в молитве – когда мы зажигаем свечи, мы поём, и там, в частности, что они нас запачкали. Но для того чтобы нас запачкать, чтобы запачкать душу, в неё надо влезть. Мы сейчас увидим, что Хана говорила от имени суженой кнесета Израиля. А кому сужена суженая Израиля? Ответ: Вс-вышнему. Но, подождите, не может же быть, чтобы мудрецы не знали то, что она сказала?! Ну, конечно, знали, потому она и раздевалась – тут нужен был шок на уровне эмоций. Но шока одного мало. Тут имеется в виду, что ситуация была почти паритетная – то есть, мудрецы решили то, что они решили, но и против их решения были доводы весьма серьёзные, потому что уже три года и во-семь месяцев нас пачкали. И понимаете, что она пыталась сказать? Что мы будем запачканы.
Четыре проблемы Яакова
Объясняю. С чего мы начинаем? С нашего праотца Яакова. Каким образом, простите, праотец Яаков связан? Ответ: есть мидраш, который говорит, что те самые пахим ктаним, помните – через реку Ябок переправляется Яаков на ночь глядя, и РаШИ объясняет, что он там позабыл какие-то мелкие жестянки. И есть мидраш, который говорит: вот из этих жестянок была та жестянка, которую нашли в Хануку. Это мидраш, это некая идея, но явно нам тычут пальцем в связь именно Яакова и именно с Ханукой. Почему именно Яакова? А Авраам, Ицхак? Яаков, объясняют нам мудрецы, тем отличается от своего папы и своего дедушки, от Авраама и Ицхака, что каждый из них нёс идею принципиально не такую, как до него. Ну, Авраам, начало всех начал, – это идея хэсэда, это идея давания, это революция с точки зрения погрязшего в эгоцентризме мира. Давание – прекрасно. И про него говорят «ґар» (гора), конечно, ссылка, что это гора, на которой виден Вс-вышний. Про Ицхака говорят – «поле». Что поле? Ва-йеце Ицхак лясуах басадэ. Поле.
Это, во-первых, анекдот. Если в Одессе в советское время спрашивали: «Не подскажете ли, как найти площадь Ленина?» как отвечали в Одессе? «О, это очень просто, для этого надо взять длину Ленина и умножить на ширину Ленина». Я к чему подвожу? Это, как раз, два измерения, и Яаков добавляет третье. Гора – это высота, хэсэд – это влияние Вс-вышнего в этом мире. Но когда вы даёте, простите, надо соразмеряться с теми, кто получает. Потому что чрезмерно давать чре-вато. Пример чрезмерного давания – Ишмаэль. Я никого не обвиняю, но, если б не было Ишмаэля, согласитесь, что нам было бы немножко легче жить сегодня на земле. Что ещё? Ицхак. Ицхак – абсолютная противоположность по качеству. Если задачей Авраама было давать, то Ицхак ограничивал. Он был само самообладание. Помните, он даже лишён зрения, он вообще не от мира се-го. Он идеален, он тот, кто дал себя связать и подставил шею на жертвеннике. Это неординарно, это называется самообладание. Никогда в мире не жил человек, обладавший таким уровнем само-обладания, как Ицхак, никогда более.
А что такое Яаков, и при чём здесь площадь Ленина? Понимаете, Яаков – это дом. То есть, высота – это Авраам, ширина – это Ицхак, поле. Мы ещё вернёмся к полю, с горой мы уже разобрались. Гора – это то, с чего всё начинается. Очень просто, иврит: слово «ґерайон» (беременность) корень имеет «ґар». И я сейчас не буду это объяснять (смотрите тему «Высокая беременность размышлений», «Учеба. 5 год»), мы сейчас о чём? Начало. Авраам – это начало, Ицхак – это возможность удержать завоёванное. Кто такой Яаков? Ответ изумительный: понимаете, если длину Ленина умножить на ширину Ленина, то получится площадь Ленина, или я чего-то не понимаю? То есть, если взять качество Авраама и взять качество Ицхака, то высота плюс площадь дают дом – бейт Яаков. И вот это уже интересно, потому что чем изумительно отличается Яаков? У Ицхака был Эйсав, помните? Он «прощал» его детские, точнее, недетские шалости. Потому что с точки зрения самообладания за всё надо платить, и родился Эйсав. У Авраама родился Ишмаэль. А вот у нашего отца Яакова был дом. Понимаете, все двенадцать его детей – один другого лучше. Так не бывает! Один раз так было. Двенадцать ветвей Израиля. У него был самый не просто настоящий – самый идеальный возможный еврейский дом. Но цурес у него было – больше не бывает. Нет, и Авраам, слава Б-гу, и Ицхак – грех жаловаться, но то, что было у Яакова – зашкаливает. Это слова Иова, Иов вообще-то позже имел проблем ого-го, но эти слова звучат у него, и он говорит следующее: Ве ло шалавти шалва. Шалва – благоденствие. Ве ло шакатети. Шекет – это тишина. Тоже в смысле: спокойствие, тишина, умиротворённость. Ве-ло нахти (не отдыхал). Ве яво рогез – и ещё пришла ссора (братьев).
Объясняют наши мудрецы со ссылкой на эти слова, это Мидраш Раба, что вот эти четыре цуреса нашего отца Яакова – это цуресы Израиля, потому что, помните, именно Яаков поднима-ется на уровень Исраэль. Мы называемся не Авраам, не Ицхак, не Яаков, мы называемся Исраэль. Так вот: Вавилонский галут – семьдесят лет, Персидский галут, который сменяется Греческим, и я здесь пишу слово «дом». Помните, единственный галут, если не считать сегодняшнего, который был дома, в стране Израиля был Греческий галут. Была проблема с домом. И вот это уже приве-дёт нас к пониманию, что такое была Ханука, в чём была проблема. И, исходя из сказанного мудрецами, четыре основных цуреса было у Яакова, других не было, других и не нужно, куда уж, эти бы пережить. Во-первых, Эйсав, который хотел его убить, и из-за которого он должен был бросить всё. Понимаете, сидит Яаков, никого не трогает, примус починяет, тут НКВД-шники с пистолетами, помните? А кот им объяснил, чревовещатель, что кот вообще издревле почитаемое животное. И вообще, говорит, сижу, никого не трогаю, примус починяю. А они в него стрелять. И вот Яаков бежит, он оказывается не просто на чужбине голым и босым, а, поверьте, что ему кое-что еврейская его мама Ривка дала с собой, ну и папа еврейский тоже не забыл, но он голый и бо-сый. И в результате оказывается у Лавана. И то, что с ним происходит у Лавана, мне вам пересказывать тоже не нужно. И когда он, наконец, хочет сесть, Ваешев – недельная глава, помните, с чего начинается? Насилуют Дину, и на закуску ещё ссора братьев – исчезает Йосеф.
Так вот, наши мудрецы говорят удивительную вещь: название Ханука, мы знаем это, «хану», каф, ґей. То есть, это не была народно-освободительная война из советских учебников истории. Потому что двадцать пятое – это не победа над греками, война продолжалась ещё кучу лет, по-гибнут ещё все братья. Но двадцать пятого кислева «хану». Ма зе хану? Ханьён. Вы слышите? Остановились. Шо «хану»? Хэт, нун, ґей; ежели поменять местами, получится «наху». Нун, хэт – это корень Ноах, это менуха. Менуха в смысле чего? В смысле, что они хотели просто работать на Вс-вышнего. Вы помните, они очистили Храм, зажгли свечи, и чудо вовсе не было ожидаемым.
Я подвожу к чему? Что, по мнению мудрецов, Дина, которая вышла посмотреть, покинула дом – это есть корень того, что происходило с девственницами Израиля три года и восемь месяцев, пока не пришла Хана, дочь Мататияґу. Вот такая связь. Давайте посмотрим, что, собственно, нам хотят здесь сказать.
Ещё раз, ключевое слово будет – дом. Ведь объясняют мудрецы: а почему Яаков не смог защитить свою доченьку? Что там собственно произошло. И ответ в двух словах совершенно удивительный. Дело в том, что Яаков идёт в Шхем, и там всё и происходит. А нужно было ему идти, как он обещал, если вы вспомните. Он же обещал Вс-вышнему, когда заночевал и увидел во сне лестницу, вот на месте Храмовой горы он обещал Вс-вышнему, если он вернётся, и всё будет хо-рошо, то он обязательно сделает жертвенник. Мудрецы объясняют: Дом. Вот уже связь с Храмом. Вот здесь Дом Вс-вышнего, вот здесь его местообиталище, на этом месте. А что делает Яаков? Он решил капельку подождать, повременить. И жертвенник делает Вс-вышнему, не дай Б-г, наш праотец Яаков, но где? В Шхеме. А надо было там. Я не хочу снова касаться идеи выбора, мы гово-рим о том, что есть. Говорят мудрецы: понимаете, дом Яакова не был построен. И не смог Яаков защитить ни Дину, ни Йосефа. А только когда он был построен, уже Вс-вышний ему прямо приказывает: иди и строй, но это будет уже после Шхема, уже после Дины.
Итак, особенность Яакова – это дом. Дома не было ни у Авраама – у него родился Ишмаэль, ни у Ицхака – у него рождается Эйсав. У Яакова был дом. Яаков – это дом. Но, к сожалению, этот дом был запачкан. И говорит рав Моше Шапиро удивительную вещь: первая война Израиля – это когда Шимон и Леви вырезают Шхем. Почему это война Израиля? Потому что уже есть двенадцать ветвей. Ещё они не консолидировались, ещё будет братская ссора, но они уже есть, и Шимон и Леви ведут войну от имени Израиля, потому что Дина – это единственная девочка, кстати. У Яакова нет других дочерей. Кто такая Дина? Ну, двенадцать ветвей – это я понимаю, кто такая Дина среди двенадцати ветвей? И ответ: женское начало, без вариантов, а другого нет. А коль скоро все там эталоны, все изначальность, Дина – это женское начало Израиля. И, понимаете, Яа-ков не смог её защитить, и запачкал ее Шхем, сын Хамора. И пройдёт тысяча семьсот лет, и история повторится, только уже с греками.
Ещё чуть-чуть уйдём вглубь. Собственно, вообще проблема Израиля и греков была в чём? И объясняют мудрецы ещё один момент из жизни Яакова, тот самый, где он остаётся левад. Слово «левад» – это ламед, бет, далет. Ламед – это тридцать, бет – это два, далет – четыре. Число получается тридцать шесть. Тридцать шесть – число свечей Хануки. Арифметическую прогрессию в школе проходили? 1+2+3, и так до восьми. Поверьте старому математику: получается тридцать шесть. Понятно, что я не считаю шамаш. Тридцать шесть – сумма от одного до восьми. Считается очень просто: (1+8)/2*8=4,5*8=36. Можно даже не считать, поверьте, у нас всё посчитано. И что тридцать шесть? Конечно, тридцать шесть абсолютных праведников. Но ещё одна удивительная вещь: я хочу вспомнить про тридцать шесть часов. Это уже комментарий Аризаля, он основывается на мудрецах и говорит следующее: кроме двадцати четырёх часов шабата, на территории шабата находится ещё двенадцать часов – шесть часов предшествующие, от полудня шестого дня до шабата, и шесть последующие, до полуночи следующего дня. Вот эти 6+6 из конца шабата и перед началом шабата, и плюс двадцать четыре часа шабата дадут тридцать шесть часов. Вот эти тридцать шесть часов от появления Адама светил б-жественный свет, и закончился он… Б-жественный свет – ключ. Тридцать шесть свечей Хануки – это тридцать шесть возможностей, в свечах Хануки светит тот первозданный свет. Потому, помните, ими нельзя пользоваться, ими нельзя освещать, от них нельзя ничего зажигать, потому что они не средство. А что же они такое? Ответ: цель. А какая у нас цель? Ответ: любовь Б-га. У нас нет другой цели, евреи на меньшее не размениваются. Его любовь к нам, по-другому, б-жественный свет, – цель, и потому нельзя поль-зоваться свечами Хануки – они не средство, они цель. И тридцать шесть, левад – это Яаков, это категория Вс-вышнего. Левад, сказано у пророка Йешаяґу, венисгав ашем левадо, про Вс-вышнего сказано. Левад – это один Он, одиночество в самом лучшем смысле этого слова (без иллюзий, временности).
|
|
|
| |
| |
| ММГитик | Дата: Вторник, 09.01.2018, 13:28 | Сообщение # 2 |
Группа: Друзья
Сообщений: 75
Награды: 0
Репутация: 1
Статус: Offline
|
Функция греков
И вот здесь появляются греки как альтернатива. Дело в том, что тридцать шесть – это шестью шесть. А шесть – это средство, помните? Русская шестёрка. А шесть в квадрате – это уже законченность средства, только средство. Что значит «шестью шесть – тридцать шесть»? И мудрецы говорят, что исток всех проблем с греками – это слово «эле». А мы сейчас должны вспомнить снова: алеф – это один, ламед – тридцать и ґей – пять. Та же самая гематрия – тридцать шесть. Что такое слово «эле», и в чём противопоставление? Эле – это альтернатива левад, это те слова, которыми евреи говорят про золотого тельца: Эле элокеха Исраэль – эти источники сил твоих, Израиль, которые двигали тебя из себялюбия. Это, конечно, не идолопоклонство, но это корень того, что в конечном итоге придут греки и скажут: «Уважаемые евреи, вы хотите верить в Б-га? На здоровье, кому мешаем? У нас там триста богов, так будет ещё один, что, ещё один бог – кому он мешает? Тем более что он невидимый, трансцендентный. Пожалуйста. Только не утверждайте, что это на самом деле».
Ещё раз, вся проблема множества, мы сейчас про философский корень, множество – это детали. Я живу в мире, я хочу жить в этом мире хорошо. Что говорит мне эгоцентризм? Чтобы в этом мире существовать хорошо, надо все эти детали, ну, все, конечно, невозможно, вот так (в кулак) зажать, и чтобы они работали на меня. Альтернатива? Это позиция, господа, это позиция множества. Это нужно иметь много денег, ещё больше, а можно власть, а можно удовольствия. Это позиция множественности. Насколько она понятна? Она обычная. Здесь греки не были первыми, по-верьте. Альтернатива – теория единого поля, которая утверждает, что все силы сводятся к одной силе, Большой взрыв – всё начинается с одного, по-нашему, первопричина всех причин. Понимаете, всё сводится к одному. Адын, савсэм адын. И это всего-то две возможности. Снова, дело не во Вс-вышнем. Либо вы соотноситесь с деталями и пытаетесь гармонизировать свою жизнь благодаря множеству… Помните, Эйсав встречает Яакова? Уже всё произошло, что говорит Эйсав? «Еш ли рав» – у меня есть множество. Что отвечает Яаков? «У меня есть всё». Разница между «множество» и «всё»? Это разница между «адын» и «множество». Всё – это только один. Потому что, когда у вас бесконечность, у вас не может быть всё, но вы можете сказать, что «у меня есть при-чина всех причин». Вы можете заниматься частями, а можете сказать, что я, имея в виду только первопричину, всем остальным не очень интересуюсь. И вот это причина конфликта.
Дальше? А дальше каждый из галутов делает свою часть работы. Но мы про Греческий галут. И, знаете, в чём задача греков? Запачкать. Поймите, евреи выпендрёжники. И ещё один мидраш говорит: знаете, как начинается восстание? В чём была претензия? Сказали греки евреям: снимите двери. Два слова о дверях, если вы о них ещё не слышали. Речь не идёт о внешних: «Мой дом – моя крепость», нет-нет, речь идёт о внутренних. Для тех, кто не знает, даю историческую справку: ни одна культура не знала внутренних дверей. Вы классический китайский домик видели? Что там было внутри? Раздвижные рамки и занавесочка. А запоры были? Ответ: а зачем? Подождите, и в спальне не было? Да что китайцы! Я люблю приводить в пример куртуазнейшие времена. Помни-те, замки средневековые? Это время менестрелей, вагантов и прочих трубадуров, когда дамам целовали ручки. Ручки, я всегда отмечаю это, были немытые. Про то, какие были отхожие места в этих замках, я вообще молчу, потому что вам ночью может присниться, а это нехорошо, зачем вам такие сны ночью? Что там было? Была женская половина дворца, чтоб вы не сомневались. Что там ещё было? Были проёмы, в очень богатых были портьеры, ну, чтобы ветер не гулял. Он и так гулял в этих замках, камни были плохо пригнаны. И что? И ничего. Подождите, и в спальню не было? Не было. Зачем в спальне нужна дверь, объясните вы мне?
Как рассказывала мне моя жена, однажды пошла в микву и была свидетельницей такой картины: невеста марокканская пришла в микву. Невеста, конечно, мало что соблюдает, это понятно. Пришли с ней тётки и начали щебетать, это тоже понятно. И тут баланит, отвечающая за микву, которая должна невесте дать справочку, что она окуналась, говорит: «Тётеньки, уважаемые, ей сейчас голенькой окунаться нужно, вы выйдите вообще». На что тётеньки, моей жене это так по-нравилось, что она мне пересказала, ответили: «А что у неё такое есть, чего у нас нет?!» Слушай-те, цитата из греков! Понимаете, «Еще Польска не згинела!» Чтоб вы не сомневались: греческое живо! Это то, что сказали греки: «Зачем двери? Какой интём, вы что, обалдели, что ли? Шо, у вас по-другому шото устроено? Не выпендривайтесь». И вот это суть проблемы. Понимаете, зачем были нужны девственницы? Чтоб запачкать. Нас надо было запачкать. В смысле? Греки себя не идеализировали: мы грязные, конечно, но и вы не лучше! Мы такие же люди, как каждый второй в России! Не выпендривайтесь. Что это за двери? Что за интимность? Что за чистота семейной жизни? Вы что, сумасшедшие? Ненормальные! Все люди, все человеки, ничто человеческое… Короче, греческое живо, чтоб вы не сомневались. И носители его иногда евреи, не обязательно европейцы. У нас такие евреи есть – европейцы отдыхают. Ничего, придёт Машиах, всех вылечит, ну, кто жив останется.
Мы сейчас не о евреях и не про эллинизм, мы сейчас говорим о чистоте. Оказывается, греки воевали против дома Израиля, греки воевали против вот этого Иерусалимского Храма, но не толь-ко, и дома Израиля – просто обычного дома, где-нибудь в сельской местности. Вся эта скромность какая-то, что за идиотизм? Вот этот еврейский выпендрёж. Если Вс-вышний один – это вариант, альтернативный вариант – это когда много, а так, чтобы посреди, – ничего не получается. Понимаете, множество либо ведёт к одному, либо в противоположном направлении. Потому я вспоминал теорию единого поля. Помните, на что Альберт Эйнштейн потратил последние тридцать лет своей жизни? Он пытался показать, что все силы физические, все поля – электромагнитные, гравитационные – суть «адын, савсэм адын». Построили! Построили в последние годы теорию единого поля. Понятно, что это теория. Но это дико тяжело, как я понимаю, увязать гравитацию и электромагнетизм, потому что, какая связь между ними? Тут, извините, заряды, а тут, извините, масса. И что? И сделали, чтоб вы не сомневались. И теория Большого взрыва, если кто не знает, это уже не теория, это научно установленный факт уже пять лет – доказали.
Понимаете, до сегодняшнего дня на земле живут люди, которые говорят: без Б-га легче жить. Они думают, что им так легче. Мы сейчас не про истину, мы пытаемся объяснить, что такое Ха-нука. И почему менуха, почему хану, почему не победа над греками, а остановиться смогли? Понимаете, ну, не хотели евреи воевать, три года и восемь месяцев терпели. Потом Хана сказала, что больше терпеть нельзя, и эти шестеро ненормальных, есть мнение, что вокруг ещё собрались такие же ненормальные, но традиция говорит, что максимум шестьсот-семьсот человек, как они могли воевать против профессиональных воинов – это отдельная тема, я её сейчас начинать не буду. Могли и воевали, мы же с вами встретились! Это потому, что они воевали, иначе бы мы не встретились, поверьте. Мы о том, что суть Хануки, и потому слово здесь используется, не просто, чтобы не были в тишине и спокойствии, что Яаков попробовал отдохнуть. Ну, можно после двадцати лет Лавана немножко отдохнуть? Уже есть двенадцать ветвей, уже есть девочка-кровиночка, уже всё есть, уже всё произошло, имущество, всё есть! Ответ: дом. Он не достроил дом.
Может, вы про это не слышали, но наши современные греки еврейского происхождения рас-сказывают нам про западную стену, которая, конечно, захваченная палестинская территория, я знаю. Но, понимаете, меня всегда коробит, когда они это говорят. «Величайшая святыня!» Что там святыня? Они что, обалдели, что ли? Святыня там, только если вы попробуете пропихнуть записочку поглубже, но так можно и карет заработать. Понимаете, если вы пройдёте половину камня, это вряд ли, но вдруг у вас пальцы, как у Паганини, я же не знаю, то вы, пройдя половину камня, окажетесь на Храмовой горе, ґалаха. А ежели вы на Храмовой горе не с целью приблизиться к Вс-вышнему, а с целью сунуть какую-то записочку, отдельный вопрос: это ж нужно какой ум иметь, чтобы Вс-вышнему записки писать, но это не ко мне, простите, к евреям эти записки отношения не имеют. Мы о том, что ежели просунуть больше, чем на середину камня, палец, то это высшая духовная мера наказания, потому что вы, ритуально нечистый, полезли на Храмовую гору не с целью исполнить мицву. Но даже если вы хотели бы ради мицвы, то это нужно окунаться в микву, это целая история, поверьте.
Так что я хотел сказать – величайшая какая святыня? Всё, что есть у нашей западной стены – это чуть-чуть близко к Храмовой горе. Святыня – это Храм. И, понимаете, Нетанияґу даже не догадывается, что Иерусалим – это не вечная столица Израиля, это местообиталище Б-га. У него дом там, на Храмовой горе. Ну, сейчас в материальном выражении его там нет, этого дома. Будет. И святость, и высота, и источник, который открыл Авраам, который сохранил Ицхак, он только через Яакова – Третий Храм. А сейчас у нас эпоха Третьего Храма. Храма ещё нет, но две тысячи лет с момента разрушения Второго у нас эпоха. Потому что дом, для того чтобы был дом у Вс-вышнего, нужно сделать дом у Яакова. А чтобы сделать дом у нас с вами, вы слышите, в чём наша победа над греками, в том, что наши женщины окунаются в микву. Вот вопреки логике. Нет, потом уже начали находить статистику – нет рака шейки матки, это ровно то же, что сказать, что мы потому не едим мясо вместе с молоком, что энзимы. То, что несовместимы энзимы, расщепляющие мясо и молоко, это правда, но, поверьте, что это следствие, а не причина. Потому что если Вс-вышний даёт закон, он может быть больше понятен, меньше понятен, но за Вс-вышним ни-когда не заржавеет, поверьте, и что любой Его закон на любом уровне будет воспеваем если не поэтами, то хотя бы учёными.
Чистота еврейского дома
Наша победа над греками – это была проблема Дины, это была проблема девственниц Израиля – чистота, дом. Потому что там, где у евреев есть дом… И оказалось, что была у нас некая проблема с этой самой чистотой. Говорят мудрецы: мезузы, но мезуза – это граница. Понимаете, что произошло с Диной? Дина думала, что она в доме, а она оказалась в поле. А поле – это не наша территория, при всех оградах. Кстати, поле – это не степь, не путать, поле – это ограждение. Это Ицхак, это не шутки. Но чтобы жить в мире, нам мало Авраама и Ицхака, нам нужен ещё Яаков. Именно он даёт дом. И там, где есть еврейский дом, там будет следующее поколение евреев. И даже если будет Гитлер, не дай Б-г, конечно, они убьют, они покалечат, они испортят жизнь поколению, но с Израилем никто ничего сделать не может. И, понимаете, вот эти шесть ненормальных: папа Мататияґу, сын Йоханана, и пять сыновей – они не партизанскую войну начали, вы не поняли, они закрыли амбразуру дота своими, может быть, не худыми, но вряд ли уж особо тренированными телами. Они сделали то, что у евреев называется месирут-нефеш. Понимаете, что сделала Хана? Хана сказала, что больше терпеть нельзя. Убейте меня, но я ночью к этому мерзавцу не пойду. Убивайте. И тогда они поняли, что, конечно, её можно убить, может, даже заслужила, я же не спорю, потому что, извините, дочь первосвященника перед всеми мудрецами, уважаемыми людьми Израиля – это оскорбление, я же не спорю. Но, понимаете, оказывается, это не решит проблему. И проблема не в ней, проблема в нас. Нужно, как, цитируя Льва Славина, исполнял Высоцкий: «Вам предложат сигареты и жизнь, сигареты вы можете взять, а вот от жизни придётся отказаться». Это та самая ситуация.
Оказывается, есть в замысле Вс-вышнего, слава Б-гу, не часто это встречается, для евреев жизнь – это не самое высокое. Это для греков, у которых ничего, кроме этой жизни, не было. Вот у них жизнь. Они были большие гуманисты, греки. Они источник, и мой учитель всегда производил слово «гуманизм» от слова «ґаманизм» – Ґаман. Это идея того, что нет ничего выше человека, что человек – мерило всех ценностей. И победить эту точку зрения можно одним-единственным способом – когда еврей за свои идеалы заслоняет амбразуру. Тут очень важный момент, господа, потому что иначе можно и про шахидов, кстати, чтоб вы не сомневались, откуда взялись шахиды, – это идеи иудаизма, что нужно сделать один поступок, только в данном случае надо не других убивать, а своей жизнью жертвовать.
То есть, евреи сказали грекам: уберите свои грязные руки, а не уберёте – будем отсекать. И отсекли. У греков был вариант – не протягивать эти руки. В конце концов, что, мало греческих девушек? И доступных, и менее доступных – на любой вкус. Ну, в смысле, менее доступны – это когда цена выше. Ну, на любой вкус были гетайры, что им не хватало этих еврейских, мало умеющих девушек? Ответ: здесь же всё замысел. Для чего они пожертвовали своей жизнью? Ведь не могли же они рассчитывать выжить, ну, согласитесь! Ну, не может еврей, впервые взявший в руки меч, ну, даже не впервые, но не тренировавшийся каждый день по восемь часов, можно десять, меньше нельзя, рассчитывать победить в поединке воина. Ну, невозможно, поверьте, нужны годы и годы тренировок, это я вам как профессиональный в детстве шахматист говорю. Годы тренировок. То же самое фехтование – профессионализм нужен. В шахматах, слава Б-гу, «лошадью ходи», там речь не идёт о жизни.
И, оказывается, что Ханука – это одна-единственная вещь. Это утверждение, что нет никого, кроме Него, Он единственно сущий. Если ситуация нетерпима, значит, будем умирать, а что делать? Понимаете, жизнь – это ещё не всё, жизнь – это только часть, это средство. Средство для самого высокого, но жизнь – это ещё не самое высокое, есть ценности выше, чем жизнь, о чём не догадываются наши современные греки еврейского происхождения. Они-то полагают, как шахиды, что жизнь эта единственная, неповторимая. Может, во мне говорит мой преклонный возраст, мо-жет быть, я же не буду спорить. Для этого, конечно, нужен возраст, правда, молодёжи, может быть, это менее понятно. Как говорит знаменитый израильский сериал: «hа-хаим – зе ло hа-коль» (жизнь – это ещё не всё).
Ещё раз, краткое содержание. Что мы сказали. Мы, в общем-то, начали не с самого начала, мы начали с третьего из праотцов и нашли удивительную связь. Не только мидраш, что то самое масло было ещё от Яакова (это мидраш, это не надо понимать буквально, хотя я ни за что не поручусь), но у Яакова четыре его цуреса в жизни – это четыре галута нашего Израиля: Вавилонский, Персидский, Западный. А Греческий – это Дина. И оказалось, что вся проблема, с которой мы столкнулись, благодаря грекам, это дом. И потому галут этот был у нас дома, не где-нибудь, и потому сказали греки: снимите двери, перестаньте выпендриваться. И говорят мудрецы: у нас была проблема с домом, у нас была проблема с домом Вс-вышнего. Есть мнения разных мудрецов, что мы там не так делали. Но общий смысл такой: мы потеряли чистоту, и как только мы потеря-ли чистоту, нас стали пачкать. Греки не пришли просто так, всё всегда начинается у нас с вами.
Это, в конце концов, дела давно минувших дней, а давайте сегодняшнюю ситуацию посмотрим. Во-первых, греки живы. Нет, генов их нет, но идеи! Есть множество евреев, и часть из них вам известна, которые исповедают ту же религию, что и греки, называется ґаманизм, от слова «Ґаман». Очень интересная вещь: никогда не было идеи в Вавилоне. Ведь каждый из галутов несёт что-то своё, уникальное. Так вот, никто не пытался нас в Вавилоне овавилонить, а в Персии не пытались сделать нас персами, только в Египте это чуть-чуть прослеживалось. Эллинизация – это патент греков. Понимаете, когда я сегодня смотрю на современное государство Израиль, я вижу такое количество греков! Все еврейского происхождения, и все верят в человека, в Высший Суд Справедливости, наш БаГаЦ. Там же такие люди сидят! Подождите, какие там люди сидят? Там же, по-моему, человеки сидят, нет? Там непорочного зачатия у них не было. Поправьте меня, если я не прав. А людям, вообще-то, свойственно ошибаться, верно? Или мы с вами не люди? И вы думаете, что они не ошибаются? А потому что они вот так подняты, так они не просто… Помните, я вам рассказывал, это было лет семь-двенадцать назад, в этих пределах, в 14:00 была новость, я не поверил своим ушам, дождался 15:00, уже её не было, но в 14:00 они это один раз передали: 92% всех судей, прокуроров, всей вот этой нашей шатии – родственники первой категории. Мужья-жёны, дети-родители, братья-сёстры, вы такое вообще слышали? Вот вам ваш Высший Суд Справедливости. Я вот о чём: это греки. Да, у них папы – евреи, мамы – евреи, но сами они греки и исповедуют ґаманизм. А как с ними бороться? Ответ: тут только одна возможность, как сказал профессор Преображенский: не читайте газет. Не читайте, не слушайте их – все эти новости, все эти высшие суды, Нетанияґу, Ольмерты и прочие Либерманы.
Как я понимаю, нам сегодня не нужна Хана, уже была Хана, дочь Мататияґу. Почему нам се-годня это не нужно? Потому что всё это уже было. Нам сегодня нужно ночь простоять и день продержаться, как Гитик всегда говорит словами Мальчиша-Кибальчиша. Машиах уже на подходе, правда, сил уже никаких нет, и патроны есть – где такие комментарии были? Ну, поверьте, не бы-ло таких комментариев. Сейчас есть, а почему? А потому, что сейчас уже всё открыто, бери! А уже никто ничего не хочет. Уже никому ничего не нужно – гроши и харчи хорошие. И не нужно амбразуру закрывать, это уже всё сделали, нам только бы продержаться ещё капельку. Я не знаю, даст Б-г, Машиах придёт завтра, не знаю, но, что называется, патроны есть, стрелять некому. И Высший Суд Справедливости – это же какая муть!
Есть такое выражение, слава Б-гу, не нашей конфессии – Гроб, мне даже не хочется говорить чей. Ещё и гроб! Церковь Гроба Г-споднего. Б-га душу мать. Догадаться положить Вс-вышнего в гроб! Господа, но есть же предел! Это же оскорбление, есть же минимальная интеллигентность. Ответ: когда речь идёт о вере, Высший Суд Справедливости!.. Вы только вдумайтесь вообще – Высший Суд Справедливости! Это же обалдеть можно. И они сами выбирают себя.
Вопрос: Но мы же не слышим общее решение духовных лидеров.
Ответ: а потому что нет духовных лидеров. А одно из моих объяснений, почему их нет, а скоро совсем не будет, понимаете, зихроно цадик ли-враха рав Штайнман, помните, когда родился? В 1913 году. А сейчас ему на смену, даст Б-г, пойдёт, я специально проверял биографию, рав Гершон Эдельштейн, глава Понивежской ешивы, в Смоленской области родился, 1923 год. Молоденький! 94 года. Вы понимаете, что это те, кто ещё успели до войны, все, кто после войны, при всём уважении… Ситуация такова, что от нас уже никто ничего не ждёт. А чего от нас можно ждать, господа? Посмотрите на себя или на меня, без разницы. От нас уже можно ждать только одного, что мы об ихние гадости пачкаться не будем. И вот это главный практический вывод. Понимаете, всё, что они говорят – эти политики, этот Высший Суд Справедливости – это такая грязь, извините. Это человеческая грязь. Когда говорят при нас слова «Высший Суд Справедливости», сплюньте. Не надо через левое плечо – это не наша конфессия, просто сплюньте. Или, когда при нас говорят: «глава оппозиции» или «глава правительства», или «военный министр» – сплюньте. Пока слюны хватает, плюйтесь, потому что это наши греки, это наши безбожники, это наши ґама-нисты. И нам нужно ночь простоять и день продержаться. Нам нужно не потерять хоть капельку чистоты, хоть что-то оставить.
|
|
|
| |
| |
| Yael | Дата: Воскресенье, 13.12.2020, 20:10 | Сообщение # 3 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 4387
Награды: 33
Репутация: 13
Статус: Offline
|
Один и множество… вопросов
Закончим анекдотом, потому что такой пафос идёт. Недавно рассказали, мне понравилось. Дело происходит с хасидом, к сожалению, бывает и такое, хасид в небесной канцелярии, взвесили и, к сожалению, в чистилище его. А хасид был бреславский, он кричит: Ребе, спаси! Тут появляется раби Нахман, хвать его за пейсы, как обещал, и вытащил. А дальше, понимаете, что происходит – приходит хабадник, и тоже оказался не из лучших, и тоже кричит: Ребе! И получает шлихус – наших евреев тут в аду спасать. Так вот, этих евреев не надо, вы слышите? Тех, которые в Выс-шем Суде Справедливости. Нет, когда они на уровне муж-жена, на этом уровне надо, но, когда они на том уровне – глава правительства, министры, судьи – не о чем и не с кем говорить. Вот когда они в семье – да, тогда это наши евреи, и сердце за них должно болеть, но, когда они на этом уровне, чтоб у нас сердце не болело, берегите нервы, берегите здоровье, не пачкайтесь. Там нечего искать, там ничего нет, там просто греческая грязь. А противопоставлять им нужно чистоту наших домов, вот сколько можем. Постарайтесь не утратить свою капельку, я же не говорю, что у меня много чистоты, но капельку, вот эту капельку нужно сохранить, потому что, когда придёт Машиах, чтоб ему было за что хватать, понимаете, потому что пейсов у меня нет, и доллар ребе меня тоже не спасёт. А вот эта капелька, надо во что-то верить, хоть капельку верить, только не в ихних богов.
И вот это левад. Я всегда говорил и сейчас подтверждаю: синоним слова «вера» – слово «одиночество». Вера не бывает публичной. Вера – это когда вы один на один со Вс-вышним, потому что Он Один и вы один. А если вы не один, так со Вс-вышним ничего не получится. И потому это такой высокий духовный уровень, был только у Яакова. Яаков остался один, вообще один. И мудрецы сравнивают Яакова, не Авраама, не Ицхака, только Яакова, со Вс-вышним.
Вопрос: Что значит «остался один»?
Ответ: Это значит вообще один. Это значит, что когда мы молимся, то, в идеале, это одиночество. Вот почему бреславские хасиды, есть у них такой обычай, уходят в лес? Помните, а почему в лес? Можно в поле. Чего они хотят? Одиночества. Потому что если вы хотите общаться со Вс-вышним, то вы должны остаться один, а иначе, объясняет кабала, в духовном нет расстояний, а есть сходство и несходство. Если вы не один, то у вас нет шансов на контакт с Один.
Резюмируем. Понимаете, что делает Хана? И что делают все – и Эстер, и Мирьям – что они делают? Вс-вышний создаёт ситуацию, где беременности угрожает опасность. То есть, мужчины всё правильно решают, наши мудрецы, всё слава Б-гу, и решают абсолютно правильно, я проверял. Амрам решает абсолютно правильно на уровне даже современной ґалахи. Когда катастрофа, детей не рожают. Только, понимаете, если, не дай Б-г, не родился бы наш учитель Моше. А он рож-дается, только когда Амрам возвращается к своей жене и ставит снова хупу. Что делает женское начало в этом мире? Говорят мудрецы: всё, чего достигает муж, – это его жена. А помните ещё одно название жены? Раби Акива: акерет hа-байт. Это так не понимают люди. «Икар hа-байт». Жена – это и есть дом, не муж, при всём уважении к мужчинам. Жена – это дом. И когда речь идёт о грязи, то это не просто, это пробили стены, стены дома. Да, это было и в Храме, и в наших до-мах. И когда я говорю, что в противовес современным грекам мы должны оставить чистоту, вот это интимность, не только между мужем и женой, но и между человеком и Вс-вышним. А без интимности там ничего нет. Там, где нет категории один, там не может быть близости к Вс-вышнему. Поймите, бреславцы не просто так уходят и ведут разговор.
Вопрос: Если молитва один на один, зачем миньян?
Ответ: Миньян – это десять «один на один». У меня есть всего один такой комментарий, я в своё время задался вопросом: а чем число десять отличается от числа девять, и дальше уже – один и десять. Не на уровне иврита. И обнаружил удивительную вещь. Где-то в году 1982 или 1983 я смотрел безумно смешной фильм «Школа молодых дипломатов». Изумительно смешной. Буквально полчаса, но так смешно. Как их учат красный ковёр разворачивать, ну, чему учат молодых дипломатов? А, например, на светском рауте молодые дипломаты должны продвигать экономические интересы, сейчас поймёте, к чему я подвожу, своей страны. И швейцарец, например, смокинг раскрывает, и там часы, часы, часы. А когда норвежец раскрывает смокинг, там селёдка, селёдка, лосось. Я не шучу, так смешно. Так вот, самое интересное было в конце, когда они оканчивают эту школу молодых дипломатов, они уже овладели красным ковром. И там стол, вокруг стола стоят стулья, на них написано: столица Конго – Браззавиль, Париж и так далее. Играет пианист, дипломаты идут по кругу, и когда музыка внезапно обрывается, кто какой стул схватил, тот туда и поехал. Можно в Леопольдвиль, Конго, а можно в Париж. Мне очень понравилась эта идея распределения молодых дипломатов. Фильм был очень прикольный, я его с тех пор так и не могу найти, но я вам всё главное, в общем, пересказал.
Мы о чём, почему десять, почему миньян? Теперь представьте себе десять стульев, не обязательно в круг, просто десять стульев, и десять молодых людей, не обязательно дипломатов. А дальше идёт вопрос из десятого класса советской школы, называется элементы комбинаторики: сколькими способами можно посадить десять молодых людей на десять стульев? И ответ элементарный, поверьте старому математику. Ну, на один стул одного молодого человека можно посадить одним способом. А вот когда два стула? Добавляется ещё вариант, и это в два раза больше. Когда три стула – это все варианты, которые были, умножить на три. Называется это факториал. А дальше ответ на вопрос: при чём здесь десять? Ведь если каждый молится в одиночку, то для чего десять? Оказывается, что Кнессет Исраэль – шестьсот тысяч, миньян, говорят мудрецы, равнозначен по влиянию шестистам тысячам. То есть, когда собирается десять евреев, это почти то же самое, как если бы собралось шестьсот тысяч. Это социум. Помните, Авраам, когда торгуется со Вс-вышним, последняя цена – десять. Так вот факториал десяти. Факториал девяти, можете про-верить, это триста с чем-то тысяч. Первый факториал, который переходит границу шестисот, – это десять. Вот почему обязательно десять. Каждый молится сам, поверьте. Молитва «Амида», есть кантор, который ведёт, но, когда молитва «Амида», тихо сам с собою – никто тебя не видит, никто тебя не слышит, каждый сам по себе, но их десять. Дело в том, что повтор молитвы введён не так давно, меньше двух тысяч лет тому назад. До этого не было повтора молитвы. Когда евреи потеряли умение молиться на иврите, и была опасность, что они ошибаются, пропускаются слова, тогда решили, чтобы сведущий человек для всех повторял, и тогда можно присоединиться. Это не то же самое. Вот это ответ по поводу миньяна.
Но насколько понятна главная идея, идея дома, идея дверей, идея интимности, идея «один, со-всем один»? То, что там, где публичность, там будет ложь, – без вариантов, господа. Я «исповедую» очень простую идею, идея раби Менахема-Мендела из Коцка: там, где тайна, будет ложь, а там, где ложь, будет преступление. И весь мой жизненный опыт говорит, что так оно и есть. И по-тому я стараюсь обходиться без тайн. Но интимность – это не тайна, точнее, это тайна Вс-вышнего. Потому что там, где публичность, вот там будет ложь. Понятно, что самая страшная ложь, когда человек лжёт себе, но это уже крайность.
Главный практический вывод, кроме того, что сказал профессор Преображенский: мы должны беречь дом. Третья мировая война, или, даст Б-г, её не будет, всё, что надо – беречь чистоту. И, помните, мы говорили о родителях и их обязанности по отношению к выросшим детям. Все родители взрослых детей наивно полагают, что всё, что мы можем, это всего две вещи: молиться за них и помогать материально, если есть такая возможность. На самом деле, мудрецы говорят о совершенно удивительной третьей вещи, вот она уже б-жественная, и это корень слова «шабат». Помните, корень слова «шабат», вот эти две буквы – это «возвращение». И что такое «охранять дом»? Охранять дом – это значит хранить вот эту первозданную чистоту еврейского дома. Это не только чистота семейной жизни, это шабат, это кашрут, это что-то такое, что делает еврейский дом непохожим на все другие дома. Это не только дверь в спальню, это и дверь на кухню, в смысле, что не каждый делает там, что хочет, а есть хозяйка дома. До сих пор меня жена выгоняет постоянно из кухни, не доверяет. Я ж не говорю, что не за дело, но все-таки, глава семьи…
Идея – это идея ответственности. Понимаете, ни на кого нельзя уже ничего свалить, когда всё на тебе. И вот эта внутренняя ответственность – это наша чистота, первозданность.
Вопрос: Как мы пришли к тридцати шести свечам Хануки?
Ответ: Тридцать шесть свечей Хануки, сказал Аризаль, несут в себе первозданный б-жественный свет, потому что он светил ровно тридцать шесть часов: двадцать четыре часа – сутки шабата, шесть часов перед и шесть часов после. Почему только шесть часов перед? Потому что для того чтобы был свет, знаете, что нужно? Чтобы кто-то его видел. Это физика – нужен наблюдатель. Человек появляется только в начале седьмого часа, в полдень появляется человек. Всё продолжается час. Уже в конце часа будет Хава, будет промах, там был большой час. Вот эти двадцать четыре часа шабата, шесть до и шесть после и дают тридцать шесть часов.
Но мы сказали, что, к сожалению, есть opposite, есть противоположность. И тридцать шесть можно произвести не из первозданного света, слова «левад» (числовое значение – тридцать шесть), но ещё и «эле» – эти силы твои, Израиль, которые вывели тебя из Египта – золотой телец. Это основа, ведь там, на Синае, если бы не было через сорок дней золотого тельца, то, сказано, не мог бы никакой народ, никакая культура властвовать над евреями. Этих галутов бы не было. То есть, мы создали, к сожалению, эту возможность. Только возможность, а они её реализовали, но саму возможность создали мы, сказав: «Эле элокеха Исраэль». И вот у слова «эле» тоже числовое значение тридцать шесть, и это шесть в квадрате. То есть, тридцать шесть – это может быть тридцать шесть абсолютных праведников, которые связывают нас с целью творения – с первозданным светом, а может быть, не дай Б-г, греческое многобожие, множество деталей. И отсюда мы уже вышли, точнее, мы начали с Яакова и с Дины, но это первооснова, суть проблемы: ведёт ли множество к одному или к увеличению множества. Всего две позиции в этом смысле.
Вопрос: Почему у хасидов принято особо отмечать пятую свечу Хануки?
Ответ: Есть множество объяснений, самое простое в одном предложении. Мы, как известно, идём за Ґилелем. Пятая свеча Хануки – это «победа» Ґилеля над Шамаем. В чём разница во мнениях Ґилеля и Шамая? И сказано, что, когда придёт Машиах, мы пойдём по мнению Шамая. Когда мы зажигаем восемь свечей, мы говорим о том, что чудо – это постфактум. То есть, Ґилель идёт так, как было чудо: зажгли масло, и оно должно было закончиться в первый день. Когда оно не закончилось в первый день и горело во второй, это было ещё невероятное чудо. В третий день оно снова горело, и чудо было чудом масла, а не чудом огня – это очень важный момент. Понимаете, здесь не было небесного огня. Вот помните, огонь был куст, который горит, но не сгорает. А масло тратилось, оно горело, уменьшалось его количество, но намного медленнее, и каждый день было очередное чудо: масло продолжало гореть, но не так, как должно было. Помните, свеча, за-падная свеча, которая была ориентирована на Кодеш ґа-Кодашим, в меноре? Все нормальные сгорали к полудню, к утру. Но эта горела до плаг ґа-минха, когда приходили снова зажигать свечи, принципиально вот эта одна из семи свечей.
То есть, мнение Ґилеля говорит вот о чём: Ґилель – это путь. Шамай – это цель. Шамай видит всё, и потому в первый день – это восемь дней чуда. Только, понимаете, это восемь дней чуда, ко-гда оно уже произошло, и когда вы смотрите назад, вы видите восемь дней. Потом у вас остаётся семь дней чуда и так далее, и это мнение Шамая. Ґилель же – это наша задача, потому что мы занимаемся чем: чудо каждый день новое. И вот это не величие чуда, которое постскриптум, а вот когда мы идём в сторону чуда, то мы каждый день прибавляем. И пятая свеча – это когда по Ґиле-лю больше свечей, потому что у Шамая восемь, а потом семь, а потом шесть, а потом пять. На пятый день у нас пять свечей, а у Шамая остаётся только четыре.
Есть более интересный комментарий от имени моего учителя, Савраньского ребе, на сайте. Там и про пятую свечу, и про шестую, и связь с Авраамом, нашим праотцом. Поверьте, любой еврейский праздник несёт в себе, на самом деле, всё. Но мы акцентируемся, ведь любой праздник – это замысел Вс-вышнего, просто мы ставим акцент, и здесь акцент был на слово «дом». Важнейшая деталь, я подчёркиваю, этот же галут был дома. Представляете, как может быть галут дома? Ответ: когда это уже не совсем твой дом. Когда чужеземные захватчики запачкали твой дом.
Вопрос: Когда нашли масло, зачем зажгли всю менору, если масла было на один день? Ведь в меноре семь светильников, можно было зажечь один, и семь дней до приготовления нового масла горел бы один светильник вместо семи.
Ответ: Ответ здесь ґалахический. Дело в том, что, когда нет чистого масла, зажигают нечистое масло. Есть ґалахическое правило, что, когда большинство народа нечисто на самом высоком уровне ритуальной нечистоты, а тогда большинство народа либо хоронили, либо убивали, либо были конкретно связаны с теми, кто это делал, в этом случае не требуется ритуально чистое масло. И, спасибо за вопрос, это чудо – лишнее. Хватило бы победы над греками. Ответ: не хватило бы, потому что мы обнаружили суть проблемы. Суть проблемы была в том, что они нас за-пачкали. Господа, три года и восемь месяцев , вы только представьте себе. И получается, что это чудо, масло было не лишним. Найдя чистое, они сказали: пускай горит день, но мы хотим чистоты. Я пытаюсь сказать, что суть Хануки в слове «дом». А дом имеется в виду еврейский. А еврейский дом – это чистота. Не только в спальне, но и на кухне. Это чистота в отношениях между родителями и детьми. Понимаете, в еврейском доме не может быть плохих отношений.
И потому, как мне кажется, исходя из того, что мы сегодня говорили, получается следующий ответ. Само нахождение чистого масла уже было чудом. Есть мнение, что они разобрали жертвенник и нашли его вообще под жертвенником. То есть, само нахождение – была чистота, и они захотели зажечь менору, они не вели расчёты. Они зажгли чистое масло, пусть один день, но чистое. И когда это масло продолжило гореть, то это значит, что Вс-вышний поставил свою подпись под чистотой: что действительно чисто, что вы действительно очистили Мой дом и свои дома. А, понимаете, если вы не очистили свои, так дом Вс-вышнего тоже будет грязным. Ведь появление Его дома, Третьего Храма, подразумевает чистоту наших домов, господа. А если у нас не чисто, а мы же Его дети, так это значит, что у Него нечисто, потому что наши дома – это же Его дом. Ну, маленький, конечно, но вот это главная идея чуда. Чудо не в победе над греками, это само собой, это и так понятно. Но чудо в чистоте, что, оказывается, можно жить в этом мире и сохранить чуточку б-жественности. Я же не говорю – много! Капельку. И это то, что нам предстоит в ближайшие дни, месяцы, годы, оставшиеся до прихода Машиаха.
Вопрос: Почему только оливковое масло?
Ответ: Слово «шемен» в Торе появляется в одном интересном смысле – оливковое масло. Просто там, где семь плодов, там появляется шемен. Слово «шемен» означает ещё и шмоне. И весь праздник Ханука можно объяснить через шемен-шмоне, объяснить, что такое «восемь», и так далее.
Вопрос: Вы говорите, что грекам надо было запачкать евреев. Вопрос: зачем? Ведь это не да-вало им ни денег, ни власти, а всё обычно происходит ради них. Зачем грекам было пачкать евреев, что они от этого имели?
Ответ: Я прочитал у Акунина историческую повесть, где он раскрывает, в принципе, одну идею. Идея следующая: Господин Великий Новгород и вот этот Московский большевик, тогда это Дмитрий Донской, но это не принципиально, кто из, они же все были… И там идея очень простая, вот ровно ваша идея. Тётенька, которая заключает союз с этим царём, говорит, ну, ей-то, понятно, она купчиха, что мы будем давать тебе такие налоги, так под тобой развернёмся, что вся остальная Россия – вообще не важно. Все будут давать 10%, а мы будем давать 90%. Ну, никто же не режет дойную корову. А чем заканчивается повесть? Слова самого, уже Иван III или Василий, не важно, говорит: да, но мне не нужно богатство, мне власть нужна. Они же останутся независимы-ми, они будут налоги платить, а мне не нужны деньги, мне нужны холопы. Представляете, она не могла это понять. Акунин тут всю идею России показал. Есть же Московская Россия, а ведь была же Западная Россия. Ну, Литовское царство. Кстати, первую победу над монголами одержали не на Куликовом поле, а у Синих Вод. Про это даже никто не знает. Ольгерд, литовский князь, первым разбивает монголотатар, на восемнадцать лет раньше. Потрясающая битва: тоже русские, все-все-все полки. И ещё, о чём мы забывали рассказать, что Дмитрий Донской после этой Кули-ковской битвы проиграл всю Россию, стало хуже того, что было, потому что он испугался и убе-жал. Последние годы его жизни никчемнейшие.
Мы забываем о том, что человеки – не червяки, и греческие человеки – не червяки. И хотя для них деньги важны, но не только деньги, а власть? А ощущение того, что я прав? Ведь, господа, почему в Израиле, я всегда говорил, здесь жизнь по-настоящему и смерть по-настоящему? Почему нас не могут, сколько они денег ни тратят, ничего не помогает: реформисты и консерваторы, ничего не помогает? Потому что еврей – он либо безбожник, либо ортодокс. А вот так, чтобы по-среди – это в Америке, пожалуйста, или во Франции, но у нас такого не бывает. Почему? Ответ: за всё надо платить, господа. И когда вы в Израиле, это вам любой безбожник объяснит, он вынужден считать меня и мне подобных идиётами, потому что иначе он идиёт. И ситуации есть только две: либо он прав, и тогда я идиёт, либо я прав, но тогда он идиёт. Тут нет среднего, не может быть. Это Израиль, здесь или пан, или пропал, здесь нет среднего, здесь только крайности. Но за-то здесь всё по-настоящему. Здесь действительно всё по-настоящему. И греки были готовы потерять деньги, не в смысле, что они их теряли, не дай Б-г, но они готовы были потерять деньги, по-тому что иначе оказывалось, что они идиёты, что есть Б-г, а тогда они идиёты. А нет человека на земле, который хочет считать себя идиётом. Не может человек считать себя идиётом.
Вопрос: Даже если он им является?
Ответ: Это через сто двадцать лет выясняется. Но здесь, сейчас на земле, в этом вся идея это-го мира. Здесь нельзя доказать ни существование Вс-вышнего, ни Его отсутствие, ни то, ни другое недоказуемо. И, будьте любезны, думайте сами, выбирайте, что вы хотите иметь. Так что в этом смысле греки заняли удивительную позицию. Ведь откуда идёт этот вопрос? Когда-то я свой пер-вый урок о Хануке начинал с этого вопроса. Древний мир не знал религиозных войн. Не могло их быть, потому что были плюралисты. Если у вас тридцать два бога, то чем вам мешает ещё парочка-троечка? Только лучше. Это же детализация, вы учитываете не только вот эту силу, но ещё и эту, и эту. И вдруг на тебе, запрет на иудаизм? Это ж не мусульмане, не христиане, которые кри-чат, что Иркутстк – это святыня ислама. Правда, слава Б-гу, никто так не говорит, говорят, что это палестинская святыня.
Короче, господа, во что верят наши ишмаэльтяне мне вам не нужно объяснять – во что хотят, в то и верят. Они верят, что на Храмовой горе никогда не было Иерусалимского Храма. В это верят все мусульмане, что там семь тысяч лет стоит мечеть Эль-Акса, вот эта, с чёрненьким куполом. И ЮНЕСКО подтверждает. Короче, разговор на эту тему портит нервную систему. Но про греков это надо помнить. Не надо их недооценивать. Поймите, у нашего Высшего Суда Справедливости есть идеалы гуманизма! Вообще, деньги они не тратят, но они готовы даже деньги свои потратить, лишь бы отстоять эти идеалы безбожия.
Вопрос: Получается, что греческий галут дома (неразборчиво). И Ноах дал благословение Ефету, что будешь ты в шатрах Шема. Как будто они хотели сбросить это благословение.
Ответ: У меня есть целый урок на тему Александра Македонского, который кланяется Шимону-праведнику. Это совершенно другая тема, есть в интернете, «Аварийные варианты истории», где мы говорим о том, что Ханука – это вообще-то аварийный вариант. Был лучший вариант, где Ефет должен был быть в шатрах Шема. Ну, извините, а Эйсав должен был работать на Яакова. Были лучшие варианты, но почему-то не произошли. И мы сейчас в 5778 году, чтоб не сглазить, от появления человека.
Вопрос: Шесть тысяч, а дальше что?
Ответ: Календарь у евреев не путать с календарями майя. У нас мудрецы освятили рош ходеш и построили календарь насколько нужно, а нужно шесть тысяч лет ровно. Потому что за каждый день творения надо исправлять тысячу лет. После шести тысяч лет – это уже следующий мир. Следующий мир – это этот мир после того, как мы в эпоху Машиаха ударно над ним поработаем, и он родится уже в нормальном, совершенном своём состоянии. Сейчас у нас беременность. Вс-вышний так сказал первой женщине, помните? Ґарбе арбе – умножаю, умножу – что? Беременность. Это не только на уровне физиологии, это и на уровне того, что мы продлили беременность. Беременность должна была быть шестой день творения, в результате – шесть тысяч лет, потому что мы исправляем не только шестой день, мы исправляем все шесть, отсюда шесть тысяч. Отсюда шестерёнка, шестёрка, шеш – моё любимое слово в иврите – шин, шин, и всё, что мы про это говорили.
Утром проснулся живой.
Разве не повод для счастья?
Пусть выпадает не часто,
Хватит с лихвой.
|
|
|
| |
| |
